В статье автор затрагивает ряд вопросов, связанных с функционированием оккупационных органов власти на Донбассе в годы Великой Отечественной войны. В основу статьи легли неизвестные и малоизвестные научной общественности документы, хранящиеся в архивных учреждениях Луганской Народной Республики, часть из которых вводится в научный оборот впервые. Автор подчеркивает, что немецко-фашистские захватчики сформировали разветвленную структуру оккупационных органов власти и управления. Автор акцентирует внимание на том, что главной целью оккупационной политики врага было планомерное уничтожение населения и ограбление природных и материальных ресурсов Донбасса.

В центре внимания автора статьи – участие кадрового дипломата, сотрудника центрального аппарата Министерства иностранных дел Российской империи Николая Валерьевича Чарыкова в Русско-турецкой войне 1877–1878 гг. На основе делопроизводственных и эпистолярных материалов из фондов РГИА, РГВИА, РГАДА и ЦГАСО, а также комплекса мемуаров Н.В.Чарыкова рассмотрены элементы его мировоззрения, мотивы участия в войне, события и итоги войны в репрезентации и интерпретации Н.В.Чарыкова, система взаимодействия между МИД и Военным министерством.

В настоящей публикации документов о награждении русских эмигрантов высшими советскими правительственными наградами в 1965 г. и предисловии к ним рассмотрен вопрос о влиянии внутренних и международных контекстов на это решение партийного руководства. Уникальные документы Российского государственного архива новейшей истории отражают заинтересованность в этой акции как советской интеллигенции, так и органов государственной безопасности. В результате награждения русские эмигранты, участники европейского Сопротивления, были включены в советский пантеон героев и стали частью официальной политики памяти о Великой Отечественной войне. При этом на международном уровне «наградная дипломатия» создала эффективный информационный повод для пропаганды в среде антисоветской эмиграции.

В статье автор освещает некоторые вопросы, связанные с причинами украинского коллаборационизма, а также с особенностями поиска и предания суду советскими органами государственной безопасности военных преступников и коллаборационистских элементов в годы Великой Отечественной войны. В основу легли неизвестные научной общественности документы, хранящиеся в архивных учреждениях Донбасса, и различные ранее опубликованные материалы известных отечественных исследователей. Автор подчеркивает, что работа советских органов госбезопасности по установлению злодеяний и поиску военных преступников и нацистских пособников протекала системно и высокопрофессионально. Итогом их деятельности стало довольно значительное количество найденных и преданных суду военных преступников и коллаборационистов. Эта работа укрепляла веру советских граждан в неотвратимость и справедливость наказания за совершенные нацистами и их прислужниками преступления.

На основании архивных документов и опубликованных источников охарактеризован вклад известного фольклориста и литературоведа Юрия Матвеевича Соколова (1889–1941) в развитие и становление Библиотеки Государственного исторического музея в послереволюционный период, представлена его деятельность на посту руководителя музейной библиотеки в 1922–1929 гг. Раскрыты обстоятельства вынужденного ухода ученого из Исторического музея в результате конфликта с дирекцией Музея. Ряд публикуемых документов вводится в научный оборот впервые.

Публикация писем наркома по иностранным делам Г.В.Чичерина к председателю СНК В.И.Ленину раскрывает механизм формирования внешней политики и функционирование политической системы советского общества в период их становления, в годы гражданской войны и интервенции.

Публикуемые отрывки из рукописи Ф.А.Писарькова (1917–1991), автора изданных в 2017 г. воспоминаний о Великой Отечественной войне, дают представление о жизни населения Донбасса в условиях быстро меняющейся экономической и политической ситуации в стране. Воспоминания раннего детства автора связаны с голодом 1921 г. (тогда семья жила в Оренбургской губернии, с 1923 г. – в Донбассе). Затем – описание жизни в период НЭПа с изобилием продуктов и товаров, которое в конце 1920-х гг. заканчивается всеобщим дефицитом и введением продовольственных карточек. Положение стабилизируется к середине 1930-х гг., когда были отменены карточки, а воскресные базары по обилию товаров напоминали автору базары середины 1920-х гг. Воспоминания содержат множество ярких зарисовок, характеризующих быт населения и его отношение к государственной политике.

Фрагмент воспоминаний доктора исторических наук О.В.Волобуева (р. в 1931 г.) посвящен событиям, пережитым им и его семьей в годы Великой Отечественной вой­ны. Автор проводит верификацию собственных детских впечатлений, обращаясь к мемуарам и дневникам современников, находившихся, как и он, в оккупированной Ялте в конце 1941 – начале 1942 г. Описаны также последующие (до лета 1945 г.) драматичные обстоятельства жизни в украинском селе Ново-Ивановка. Военный период характеризуется О.В.Волобуевым как важный этап в личностном становлении.

В статье рассматривается политика нацистской Германии в национально-культурной сфере на оккупированной территории Украинской ССР (в ее южных и восточных областях). А именно попытка посеять рознь между украинцами и русскими. Активным проводником этой политики выступили украинские националисты. Анализируются причины их сотрудничества с немцами, цели, характер и методы деятельности. Оценивается эффективность политики германских нацистов и украинских националистов и причины ее провала.

Эпоха Ивана Грозного, сложная и противоречивая, как и личность самого царя, всегда привлекала внимание историков. Последние десятилетия на исторической ниве активно трудятся специалисты самых разных профессий. Их интерес к истории связан, прежде всего, с темой коррупции, ставшей с конца XX века непреложным фактом реальной жизни. Изучение коррупции выделилось в самостоятельную область исследований – коррупциологию. К сожалению, работы в этой области часто основаны на сомнительных сведениях, почерпнутых из интернета. Создается новая история России, написанная без изучения источников и знания эпохи, без учета результатов труда многих поколений историков. Это относится и к царствованию Ивана Грозного.

На основе материалов периодической печати, а также архивных источников анализируется этап становления политических организаций российских либералов-центристов (между кадетами и октябристами), связанный с их участием в избирательной кампании по выборам в I Государственную думу. В центре внимания - не только партии и другие объединения «умеренных прогрессистов», созданные в Петербурге и Москве (Партия демократических реформ, Клуб независимых, Умеренно-прогрессивная партия, Партия «свободомыслящих», Демократический союз конституционалистов-демократов, Союз мирного обновления), но и некоторые провинциальные организации, возникшие в русле «срединного» течения в русском либерализме начала ХХ в. В статье предпринята попытка объяснить суть феномена либерального центризма.

В центре внимания автора статьи - деятельность либералов-центристов в I Государственной думе. Автор приходит к выводу о том, что им удалось тогда закрепить свои позиции в «большой политике». Они смогли в ряде случаев повлиять на ход событий в Думе. В период ее работы либералы-центристы апробировали свои взгляды на реформы в России и тактические принципы.

В статье прослеживается сложный и во многом противоречивый процесс разработки реформ 1880-х - 1890-х гг. местного управления (крестьянского, земского и городского), начиная с сенаторских ревизий 1880 г. и кончая их реализацией при Александре III. Выделяются два этапа разработки этих реформ, в Кахановской комиссии и в Министерстве внутренних дел, занимавших в этом вопросе противоположные позиции. Вопрос о характере преобразований волновал тогда как правительство, так и общество, расколотое на два лагеря. Одни видели выход из кризисного положения дел в дальнейшем расширении общественного начала, другие - в усилении государственной власти на местах. Поставлена задача: рассмотреть преобразования 1880-1890-х гг., известные как «контрреформы», с позиции их исторической обусловленности, выявить степень влияния этих реформ на организацию местного управления.

В статье анализируется участие либералов-центристов в избирательной кампании во II Думу (январь–февраль 1907 г.), а также деятельность их представителей в нижней палате (20 февраля – 2 июня 1907 г.). Отмечается особая активность лидеров Партии мирного обновления в январе–феврале 1907 г. Обращается внимание на факт популярности идей либералов-центристов в российской провинции. Вместе с тем выделен комплекс причин, которые не позволили им укрепить свои позиции во II Думе. Тем не менее примечательно отношение к ним левых радикалов (В.И.Ленин), а также кадетов и октябристов, как к своим политическим конкурентам.

М.М.Сперанский и А.Д.Пазухин, разработчики важных реформ, вошли в историю с противоположными знаками: один – великий реформатор, другой – создатель «контрреформ». Причину столь разной оценки автор статьи видит не в результатах их деятельности, а в общественно-политическом климате, сложившемся в пореформенной России, и специфическом восприятии самих реформ.

В статье анализируется внепарламентская деятельность либералов-центристов (прогрессистов) в период после роспуска II Думы до начала Первой мировой войны. В центре внимания автора – публицистика прогрессистов, их вклад в развитие высшего образования, участие в общественных организациях. Представлено отношение прогрессистов к столыпинским реформам. Особое внимание уделено процессу их консолидации. Отмечая идейную эволюцию «срединного» течения в русском либерализме (возникновение в его русле российского варианта национал-либерализма), автор подчеркивает сохранение базовых программных, тактических и организационных установок либерального центризма. В статье сделан вывод об укреплении позиций прогрессистов к началу работы IV Думы.

В статье отражены характерные черты деятельности прогрессистов в III и IV Государственной думе. Особое внимание уделено внепарламентской деятельности либералов-центристов в период Первой мировой войны. Автор оценивает их как реальную политическую силу в предреволюционной России.

Публикация переписки 1918 г. и воспоминаний (1932 г.) представителя Совета народных уполномоченных (революционного правительства Красной Финляндии) В.Пукка раскрывает один из небольших аспектов военно-политического плана В.И.Ленина 1918 года – формирование денежных средств будущей коммунистической партии Финляндии.

В статье рассматривается участие либералов-центристов в событиях Великой российской революции 1917г. Отмечается, что многие из них оставили след в «летописи» 1917 г. как государственные и общественные деятели, публицисты. В центре внимания автора – Российская радикально-демократическая партия (РРДП), которая характеризуется как «конечный пункт» в развитии центристского течения в российском либерализме начала ХХ в. На основе публикаций газеты «Отечество» анализируются взгляды идеологов партии на причины и сущность глобальных революционных трансформаций 1917 г., приводятся их оценки деятельности Временного правительства и основных политических сил, прогноз на будущее России. В статье подводится итог развития либерального центризма, подчеркивается актуальность его исторического опыта.

Статья посвящена причинам падения Азербайджанской республики, существовавшей в 1918–1920 гг., анализу целей ее руководителей, отношениям между Баку и Москвой, дипломатическим контактам. Особое внимание уделяется неофициальным контактам одного из лидеров этой парламентской республики М.-Э.Расулзаде, социалиста, теоретика и лидера правящей тогда в этой республике партии «Мусават» («Равенство»), с Политбюро ЦК РКП(б).

Статья посвящена первым контактам представителей РСФСР и создаваемого независимого ирландского государства, результатом которых стали два денежных займа. Обеспечением для одного из них послужили так называемые «русские царские драгоценности». Драгоценности тайно хранились в Ирландии и были вовлечены в события ирландской политики. События, связанные с получением, перевозкой, хранением и возвращением СССР этих предметов, иллюстрируют, на взгляд автора, изменения в ирландско-советских отношениях. Упоминаются такие политические фигуры, как Гарри Боланд, Имон де Валера, Патрик МакКартан, Майкл Коллинз, Людвиг Мартенс, Сантери Нуортева, Георгий Николаевич Зарубин.

Статья представляет собой публикацию выступления Г.В.Вернадского на радио в США в 1946 году. Основная задача данного выступления – развеять миф о Советском Союзе, как стране-агрессоре, стремящейся к порабощению западноевропейских демократий с целью установления во всем мире коммунистического строя. В годы Холодной войны, которая к этому времени уже началась, велась активная идеологическая борьба. Американская пресса, радио внимательно следили за всеми действиями СССР и очень часто давали негативную оценку. Г.В.Вернадский подробно разбирает многие случаи таких недостоверных, как сейчас принято говорить, фейковых новостей о СССР и разоблачает их. Также он говорит о недопустимости применения политики двойных стандартов, сравнивая позиции СССР, США, Великобритании по разным вопросам.

В публикации анализируются документы ЦК ВКП(б), отражающие реакцию трудящихся на повышение пайковых цен в сентябре 1946 г. и механизмы управления общественным мнением, применяемые советским правительством.

В статье освещаются комплексные вопросы трансформации российско-украинской границы в 1920 г. Она базируется на изучении архивных документов и критическом анализе современных публикаций ведущих историков. Автор отмечает, что экономические факторы обусловили образование Донецкой губернии и передачу ей ряда российских этнических территорий, что вызвало напряженные споры о контурах российско-украинской границы. Напряженный административно-территориальный спор удалось уладить вмешательством центра, однако решение не удовлетворило стороны.

Статья посвящена биографии революционерки М.И.Боревой. Родившись в Одессе в бедной еврейской семье, Миза Борева в 15 лет стала участницей революционных событий, вступив в большевистскую партию. Она приняла активное участие в гражданской войне на Украине, в Крыму и Закавказье. В 1920–1930-е гг. сделала быструю карьеру в ВКП(б), работая на разных партийных должностях во Владивостоке, Москве, Иваново и Семипалатинске. По приглашению А.Я.Столяра в 1934 г. уехала работать в Кировский край, где была репрессирована в апреле 1938 г. Освободившись в конце 1939 г., была восстановлена в партии и продолжила карьеру. В 1944–1948 гг. занимала должность секретаря горкома партии в Симферополе и была уволена в связи с антисемитской кампанией в СССР. Биография М.И.Боревой являет собой яркий пример влияния исторической эпохи на судьбу конкретного человека.

В статье прослеживается зарождение центристского (между кадетами и октябристами) течения в русском либерализме начала ХХ в. В связи с этим анализируются взгляды и деятельность организаторов и лидеров Партий демократических реформ и мирного обновления в период Великих реформ Александра II и пореформенные десятилетия. Специальное внимание уделено идеологам и деятелям круга «Вестника Европы» и «Русских ведомостей» (М.М.Стасюлевич, К.К.Арсеньев, Д.В.Стасов, А.С.Посников, И.И.Иванюков, В.Д.Кузьмин-Караваев), а также таким крупным фигурам земско-либерального движения, как гр. П.А.Гейден, Д.Н.Шипов, Н.Н.Львов, М.А.Стахович, кн. Е.Н.Трубецкой. Обоснован вывод о том, что формирование «контуров» либерального центра ускорилось с конца ХIX в., а особую роль в этом процессе сыграли земско-городские съезды 1904– 1905 гг.

На основании широкого круга архивных документов реконструированы биографии сибирских «пламенных революционеров» – Александра Васильевича Цытовича (1873–1942) и его жены – Анны Павловны, урожд. Тарелкиной (1879 – после 1957), активных участников иркутского социал-демократического подполья 1904–1912 гг., затем – политических эмигрантов. Представлены сведения о деятельности А.В.Цытовича после возвращения в Советскую Россию в 1919 г., о его работе на посту директора Библиотеки Государственного исторического музея (1929–1933 гг.).

В первой профессиональной организации журналистов, созданной в 1918 г., сразу после революции, были многие, кто еще не успел разделиться на непримиримые лагеря (процесс только-только начинался), это был Ноев ковчег советской культуры. В статье рассматриваются начавшиеся споры между разными представителями «советской культуры», эти споры обнажили невозможность единства, Союз советских журналистов был обречен, ибо общество в послереволюционном состоянии оказалось совершенно раздробленным. Ноев ковчег советской культуры в океане революции нашел себе «землю», где было решено остановиться, выйти и обрести почву под ногами: для пролетарских писателей и журналистов она стала пролеткультовской, для Есенина с товарищами – имажинистской, для представителей Левого фронта – лефовской, для тех, кто мыслил культуру отдельно от диктатуры пролетариата, – по-прежнему модернистской. Так постепенно создавались условия для жесточайшей конкуренции борющихся между собой направлений новой культуры, каждое из которых рассчитывало стать главным и единственным.

В статье представлен «портрет на фоне эпохи» В.Д.Кузьмина-Караваева (1859–1927), военного юриста, земца, публициста, депутата I и II Государственной думы, участника событий 1917 г., активного деятеля Русского зарубежья. По своим общественно-политическим взглядам он принадлежал к центристскому течению русского либерализма (условно – между кадетами и октябристами), занимавшему особую «нишу» в российской многопартийности начала ХХ века. Кузьмин-Караваев был одним из лидеров Партии демократических реформ (1906–1907), членом ЦК Партии прогрессистов (1912). На основе разнообразных источников характеризуется позиция Кузьмина-Караваева по коренным вопросам российской жизни, восприятие его идей современниками.

В вводной статье и публикации документов представлен неизвестный эпизод биографии Д.Б.Рязанова после ареста в феврале 1931 г. – его обращение в журнал «Большевик» и в Политбюро ЦК ВКП (б) по поводу публикации письма Маркса к дочери 1881 года. Публикация двух писем Д.Б.Рязанова от 11 и 12 апреля 1931 г. и письма Э.Л.Гуревича впервые раскрывают историю формирования фондов Института Маркса и Энгельса, в первую очередь – историю текста письма Маркса. Публикуемые письма В.В.Адоратского от 29 марта и 2 июня 1931 г. выявляют политическое значение «скрываемых» Рязановым писем Маркса и мотивы снятия Рязанова с должности директора Института Маркса и Энгельса.

В публикации представлены новые документы из архива Совета по внешним сношениям (Нью-Йорк) и личного архива Аллена Даллеса, относящиеся к 1944–1946 гг. Они рисуют образ этого деятеля, весьма непохожий на расхожее представление о Даллесе как неизменно злобном ненавистнике СССР и оголтелом реакционере, одержимом идеей борьбы с коммунизмом. Даллес образца 1944–1946 гг. предстает весьма трезвым и прагматичным политиком, признающим необходимость нахождения модус вивенди с Советским Союзом на основе взаимного признания сфер интересов и дистанцирующимся от крайних апологетов начинавшейся холодной войны. Эти документы показывают, что взгляды Даллеса проделали определенную эволюцию, прежде чем он стал одним из главных организаторов тайной войны против Советского Союза в качестве директора ЦРУ в 1950-х гг.

На основе фронтального анализа комплектов российских сатирических журналов за 1917–1918 годы в статье исследуется формирование и изменение образов Востока («внутреннего» и «внешнего») в общественном мнении и печати России эпохи революции и начала гражданской войны. Автор демонстрирует амбивалентное отношение российских журналистов-сатириков к образу Турции (вражда/сочувствие) как объекту сатиры. Контекстом подобного отношения выступает общий военный, политический и геополитический фон эпохи – крах прежних имперских режимов в результате мировой войны и революций.

В статье рассматривается отношение русских историков-эмигрантов в США ко Второй мировой войне и участию в ней СССР. Эта война никого не оставила равнодушным ни в Европе, ни на других континентах. Как же реагировали на нее русские, оказавшиеся в это время далеко за пределами своей родины и давно покинувшие ее? Пытались ли они помочь СССР, участвовали ли в каких-либо акциях или радовались тому, что появилась возможность наконец-то свергнуть большевиков? На эти вопросы автор пытается дать ответы в этой статье.

Крушение монархии в России привело к падению цензурных ограничений. В сатирических изданиях, спектаклях, кинематографе стало возможно затрагивать темы, которые еще недавно были под запретом. Как же воспользовалось образованное общество предоставленной свободой? В первую очередь тотальному осмеянию был подвергнут старый режим (Николай II, императрица Александра Федоровна, царские министры). После возвращения ВИ.Ленина в Петроград, усиления позиций большевиков и июльских событий, тотальная критика обрушилась на них. Далее под удар сатиры попала «корниловщина». Осмеянным оказался и А.Ф.Керенский. В итоге часть интеллигенции перешла от осуждения отдельных личностей к критике народа и России в целом.

На базе фондов Российского государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ) идет работа над научно-издательскими проектами: «Сталинское экономическое наследие: планы и дискуссии (1947–1953)» и «Социальное наследие позднего сталинизма». В данной статье анализируются материалы Международного Экономического Совещания 1952 года, которые иллюстрируют значение внешнеполитического аспекта для выбора советским руководством народнохозяйственной стратегии. Привлекателен и другой аспект проблемы. Отчеты переводчиков, работавших с иностранными делегациями, дают уникальную возможность «заглянуть» в повседневность московской весны 1952 г., задействовав «взгляд извне» – впечатления иностранцев, – которые, опираясь на картину обыденной жизни советских граждан, попытались сформировать свое отношение к завоеваниям и упущениям социализма.

Данная публикация вводит в научный оборот неизвестную ранее рукопись Ираклия Григорьевича Церетели – одного из лидеров российской социал-демократии в начале ХХ века, видного общественного и государственного деятеля общероссийского масштаба, а в 1918–1931 члена Исполкома Рабочего Социалистического Интернационала, в котором он многие годы достойно представлял социал-демократию Грузии. Рукопись была обнаружена доктором исторических наук, профессором И.П.Якобашвили, возглавляющим Парламентский архив Грузии, и подготовлена к публикации им и сотрудниками Российского государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ) Р.М.Гайнуллиной и П.Ю.Савельевым.

Мы продолжаем публикацию одного из тех документов времен Великой Российской революции 1917 года, которые призваны ликвидировать существенный пробел в представлениях о том, как российские социал-демократы пытались в годы, последующие за первой русской революцией, осмыслить, пусть еще невеликий, но свой собственный исторический опыт. Определить и сформулировать специфику экономического и политического развития страны, ее общественных групп, их политической культуры, объяснить неизбежность пересмотра и уточнения ряда программных представлений РСДРП.

На переломе эпох последнему главнокомандующему русской армией генералу Н.Н.Духонину (1876–1917) выпала тяжелейшая обязанность не только крепить оборону воюющей России, но и удерживать усталую армию от влияния восставших элементов, которые обещали решить наболевшие проблемы, если страна немедленно заключит мир с Германией и ее союзниками. Посвятив себя бескомпромиссной борьбе с надвигающейся анархией, Духонин стоял на своем посту в Ставке в городе Могилеве, не страшась угроз и уговоров, исходивших от красного Петрограда. Он стремился избежать кровопролития, надеясь на разум людей, сознавая, что ближайшие дни революции будут наполнены смертельными опасностями и для него лично.

В статье анализируется письмо, написанное осужденным в 1939 г. на 8 лет лагерей журналистом А.Н.Гарри И.В.Сталину. В письме Гарри описывает причину своего осуждения, свои заслуги перед СССР, просит у Сталина предоставить ему возможность вернуться к литературной деятельности. В приложенной к письму автобиографии он описывает основные моменты своей биографии.

Эта рецензия должна была стать дебютом Церетели на страницах «Русского Богатства» – одного из самых популярных и влиятельных ежемесячных российских журналов народнического, а затем либерального толка. Для него выступление в столь престижном журнале являлось желанной пробой сил на недоступной ранее стезе русскоязычной публицистики. Однако оно не состоялось. Великая российская революция 1917 года, как говорил сам Церетели, открыла возможность реального перехода от слов к делу на пути реализации уроков 1905 года и объединения всех демократических сил страны для общей борьбы за ее счастье и процветание. Но это только казалось. Впереди ожидали новые разногласия, политическая глухота соперников и противников, новые расколы и братоубийственная гражданская война, по размахам и последствиям не уступающая той мировой бойне, которая изменила мир и ожесточила людские сердца.

Статья основана на анализе русских сатирических журналов («Новый Сатирикон», «Пугач», «Бич», «Стрекоза» и др.), издававшихся в революционные месяцы 1917 – начала 1918 гг., их общественной позиции и политических оценок революционного кризиса в России. В центре внимания находятся «женские» образы триады «Россия – Революция – Свобода» как метафоры революционных перемен. Исследование свидетельствует: российская политическая сатира эпохи в ее основных жанрах представляет собой ценный исторический источник, поскольку в образной форме демонстрирует способ апроприации обществом опыта революционных перемен, обеспечивая исследователя инструментом проникновения в структуры повседневности революционного кризиса 1917–1918 годов.

В противовес традиционному анализу содержания политики (правовые, институциональные и социальные основы власти, ее имущественные интересы) настоящая публикация подготовлена в русле новой политической истории, изучающей будни власти, механизмы ее функционирования (приемы, эффективность организации, имидж). В эпоху революции важнейшее значение получают субъективные, человеческие, факторы. Как становятся революционерами? Представляют ли эти люди особый психологический тип, невостребованный в мирное время и поднимающийся на поверхность истории только в критические моменты? Или это обычные люди, волею судьбы оказавшиеся в сложнейшей ситуации, вынуждающей их поступать вопреки своим привычкам и убеждениям? На основе неопубликованных архивных документов рассматриваются четыре взаимосвязанных блока проблем: культурные истоки революции, создание «нового человека», закон и насилие как методы революционного действия и политический дискурс революции.

В статье рассматривается биография А.К.Воронского, одного из главных деятелей литературного процесса в 20-х гг. XX в. Партия большевиков поручила ему не только цензуру (1922), но и руководство теми литераторами, которых Л.Д.Троцкий назвал «попутчиками». Специфика ситуации заключалась в том, что в середине 20-х гг. партия признавала несостоятельность пролетарской культуры, нуждавшейся в сотрудничестве со старой дореволюцинной культурой, чтобы научиться тому опыту, который был ею накоплен. Воронский помогал выживать «попутчикам» и одновременно старался обучить представителям молодой пролетарской культуры навыкам литературного мастерства. Эта деятельность вызывала ожесточенную критику пролеткультовских деятелей, видевших в деятельности Воронского происки классового врага. Сосуществование разных литературных группировок было возможно потому, что в партии еще не возобладала мысль об усилении классовой борьбы внутри страны.

Политическая культура Французской революции оформилась под воздействием философии Просвещения. Развитие точных и естественных наук утвердило веру в безграничные возможности человеческого разума (рационализм), привело к убеждению в способности человека не только к постижению законов общественной жизни, но также к моделированию ее развития и созданию идеального государства («царства Разума»). Объединяющим началом нового общества выступала не религия, а некий моральный принцип, лежащий в основе его духовного единства. В результате главной категорией социально-политической жизни становилось понятие «добродетели», заимствованное и развитое революционерами в их теоретических сочинениях и реальных действиях.

В заключительной части статьи речь идет о политическом преследовании А.К.Воронского, о следственных делах, которые раскрывают механизм травли в эпоху сталинизма. В публикуемом архивном фрагменте следственного дела 1937 года содержится подробная характеристика Воронским партийных, литературных деятелей, причислявшихся властью к троцкистской оппозиции. Несмотря на судебный характер документа, сведения, в нем содержащиеся, не противоречат тому, что нам известно по другим источникам – радикально меняются только оценки: то, что было легальной фракционной деятельностью во второй половине 20-х годов, в 1937 году квалифицировалось как тяжкое преступление против партии большевиков. Новый документ, вводимый в научный оборот впервые, поможет исследователям разобраться в хитросплетениях политических и литературных отношений вокруг журнала «Перевал», одним из создателей которого был Воронский.

Отдельный человек как заложник собственного эгоизма не может стать гражданином идеального государства, единственно возможным для него вариантом становится «пересоздание» самого себя через изгнание частного интереса и отказ от личной свободы в пользу общественного блага. Воплощая собой чистую Добродетель, он всецело принадлежит только Революции. Абстрагируясь от различных душевных состояний, субъективных оценок и корыстных побуждений, он становится недосягаемым для мести и почти всемогущим в своем презрении к чужим интересам. Архетип героя, строителя новой жизни и победителя врагов и препятствий в политической культуре революционного времени, создает своеобразную «гражданскую религию» со своими «храмами» (Пантеон), иконографией и культами (массовые праздники и церемонии).

В статье представлен «портрет на фоне эпохи» А.С.Посникова – крупного ученого-экономиста, публициста, организатора высшего образования и педагога, общественного деятеля и политика – одного из лидеров центристского (между кадетами и октябристами) течения в русском либерализме начала ХХ в. Особое внимание обращено на вклад Посникова и его сподвижников в разработку идей «нового либерализма», модели «смешанной экономики» для России, новаторский подход к проблемам партийного строительства. Впервые на основе архивных источников и публицистики охарактеризована его деятельность на посту председателя Главного земельного комитета при Временном правительстве, приведены дополнительные сведения о жизни после Октябрьской революции 1917 г.

Документальный очерк посвящен анализу малоизвестных обстоятельств вокруг знаменитой речи У.Черчилля в Фултоне. Он написан на основе архивных документов Великобритании, прежде всего – отчетов британского посольства в Вашингтоне о поездке Черчилля по США и реакции американской общественности и политических кругов на фултонскую речь. Показывается, что поначалу эта реакция была во многом негативной, что заставило Черчилля изменить акценты в его последующих выступлениях в США. Однако в долгосрочном плане, как показывает анализ этих документов, речь о «железном занавесе» способствовала сдвигу американских общественных настроений в сторону холодной войны.

Для просветительского идеала («царства Разума») революция оказалась нежданной возможностью для переноса утопии на твердую почву. Переход от вымысла к реальности, от сослагательного наклонения к изъявительному мыслился абсолютно мирным, без разрушительных бунтов и возмущений. Законодательство первого этапа революции полностью ориентировано на созидание идеального государства и гражданина (нового мира и нового человека). Однако состояние перманентной опасности заставило правительство принять исключительные меры против «недоброжелателей» в обход Конституции. Насильственное воплощение в жизнь счастья земного черпало свой потенциал в психологии революционных лидеров, искренне убежденных в своей правоте, но одновременно находило подтверждение в правовых концепциях предшествующих эпох (теории общественного договора и абсолютистской практики «военного положения»).

Статья посвящена описанию общественных настроений 1937 года – времени «Большого террора» в СССР. Публикуются, комментируются и анализируются показания журналиста-известинца А.Н.Гарри, данные им на следствии 1937 г. Описывается биография Гарри, круг его общения, причины, по которым он трижды попадал в тюрьму.

Террор – один из наиболее загадочных и спорных эпизодов Французской революции. Долгое время он находился в центре внимания исследователей, но его история нередко искажалась, обнажая идеологическую пристрастность и ангажированность эпохи. Историографическая традиция XIX–XX вв. предлагала, как правило, два взаимоисключающих ответа: «теорию обстоятельств» и концепцию «исторического фатализма», где якобинская диктатура, с одной стороны, выступает порождением сложнейшей социально-экономической, политической и военной обстановки в стране, а с другой, – логическим завершением просветительских идей. Ситуация резко изменилась накануне 200-летнего юбилея (1989): проблематика сюжета значительно обновилась, сделав его предметом самых различных интерпретаций.

Язык, по мнению якобинских лидеров, имел статус политического инструмента: он излагал и двигал революцию. Оппозиции нормативность / жаргон соответствовало противопоставление патриотов / эмигрантов, прогресса / мракобесия с олицетворявшими их ценностями. Французский язык воплощал Республику, Просвещение, Свободу, патриотизм, точные знания, мягкое и гармоническое звучание, ясность и методичность, разум. Напротив, феодализм, варварство, рабство, предательство, суеверия и фанатизм, идиомы резкие и неприличные, тяжелый жаргон и грубость, опора на чувства служили характеристиками диалектов.

В.В.Шульгин (1878–1976) – политический деятель и, депутат Государственных дум, один из участников Белого движения, видный публицист Русского зарубежья. Еще до революции он обратил внимание на мощный потенциал, который содержится в украинском национализме, и предупреждал об этом. Во время Гражданской войны тема получила дальнейшее развитие в публикациях Шульгина, не потерявших своей актуальности и в наше время.

Статья посвящена раннему журналистскому творчеству М.ЕКольцова, – впоследствии знаменитого советского журналиста, одного из организаторов советской печати. Публикуется одна из малоизвестных статей Кольцова, «Месть королей», напечатанная в киевской газете «Свободные мысли» в 1918 году.

В статье – в связи с историей реформирования журнала «Крокодил» – описывается общественная атмосфера начала 1930-х годов. Анализируется уголовное дело о сочинении и распространении «антисоветских басен», по которому были осуждены три советских сатирика: Н.Р.Эрдман, В.З.Масс и Эмиль Кроткий. Предметом рассмотрения стали также уголовные дела журналистов, сотрудников журнала «Крокодил» М.Д.Вольпина, М.А.Глушкова, А.С.Бухова и Я.М.Бельского.

Во время самого длительного мирового кризиса – Великой депрессии и Второй мировой войны – ближе всего к президенту США Ф.Рузвельту находился Гарри Гопкинс. Как советник и личный представитель Рузвельта на международных переговорах он показал свои лучшие качества – интеллект и искусство вести переговоры с мировыми лидерами. Осенью 1941 г. Гопкинс превратился в ключевую фигуру в советско-американских отношениях. Огромное значение в этом сыграл его визит в Москву в конце июля 1941 г. В центре статьи – неизвестное письмо Гопкинса И.В.Сталину от 12 сентября 1941 г. и обстоятельства, вызвавшие его.

Статья посвящена анализу документов Международного экономического совещания, проходившего в Москве в апреле 1952 года. Авторы уточняют и расширяют общепринятую точку зрения на формирование внешнеполитической доктрины позднего сталинизма. Публикуемые документы являются наглядной иллюстрацией прагматичного решения советским правительством текущих задач внутренней и внешней политики. Читатель получает редкую возможность «увидеть» события в историческом контексте, «глазами» их участников, что особенно актуально в условиях современности.

В последние годы, предшествовавшие падению российской монархии, в кружках интеллигенции интенсивно обсуждались животрепещущие вопросы: о войне и патриотизме, о власти, о неизбежности или возможности революции. Жизнь этих кружков как часть политической повседневности реконструируется на основе переписки современников, в том числе малоизвестного письма М.Ф.Андреевой М.Горькому.

В публикуемых документах Российского государственного архива социально-политической истории отражены особенности становления советской власти в Литве в предвоенный период. Показано, что ключевыми мотивами в действиях советской власти были: 1) военно-политические соображения, связанные с ожиданием войны; 2) радикальная трансформация социально-экономической структуры литовского общества, опиравшаяся на сложный баланс идеологии, практических нужд и реальных возможностей.

Статья посвящена малоизученному периоду в жизни известного ученого и общественного деятеля М.М. Ковалевского (1851–1916), связанному с его нахождением на положении интернированного в Карлсбаде (Австро-Венгрия) с июля 1914 г. по февраль 1915 г. Анализ разнообразных источников позволяет не только восполнить пробелы в биографии Ковалевского, но и пролить свет, в целом, на перипетии россиян, оказавшихся в начале Первой мировой войны в схожем положении, тем более, что такие вопросы как адаптация русских пленников к новым тяжелым условиям, их повседневная жизнь, создание и апробация механизма освобождения и возвращения соотечественников на Родину до сих пор недостаточно исследованы.

В статье речь идет о так называемом дымовском деле – масштабной газетной кампании, связанной с убийством «селькора» газеты «Красный Николаев» Г.И.Малиновского. Анализируются материалы газет, художественные произведения и архивные материалы, посвященные этому событию, а также суду над «убийцами селькора». Делается вывод о том, что причиной газетной кампании была схватка за власть между И.В.Сталиным, поддержавшим его Ф.Э.Дзержинским, и Л.Д.Троцким. Показано, каким образом перипетии этой борьбы отражались в газетных публикациях, прежде всего в публикациях «Красного Николаева».

В статье приводятся оценки Первой мировой как войны совершенно нового типа. Представлены точки зрения философов Ф.Юнгера, В.В.Розанова, Ф.А.Степуна, политика Л.Д.Троцкого, психиатра И.А.Сикорского, писателя Пьера Дрие ла Рошеля. В статьях Е.Н.Трубецкого и П.Б.Струве показано, как война обострила национальные проблемы и породила «украинский вопрос». Консервативная позиция выражена Антонием Харповицким, Л.А.Тихомировым и М.О.Меньшиковым. Л.Н.Войтоловский и В.В.Корсак характеризуют войну как ее непосредственные участники.

Весной 1944 года генеральными штабами армий СССР, Великобритании и США на Западном и Восточном фронтах были проведены уникальные операции по дезинформации высшего германского командования и скрытия замыслов основных наступательных мероприятий, согласованных И.В. Сталиным, Ф.Д. Рузвельтом и У. Черчиллем в ходе Тегеранской конференции. Четко организованное взаимодействие советского и англо-американских штабов позволило в период подготовки к операциям "Оверлорд" и "Багратион" ввести германскую разведку в заблуждение, обеспечить благоприятные условия для начала Нормандской операции союзников и наступления советских войск на центральном участке советско-германского фронта, что для Гитлера и его генералов оказалось полной неожиданностью.

Статья посвящена практикам выживания в осажденном городе в самое трудное время – осень 1941 – весна 1942 года. Показано, что, несмотря на распад этических норм и ослабление связей между различными социальными группами, оказание помощи членам семьи, а также наименее защищенным слоям населения, старикам, женщинам и детям, оставалось в числе этических ценностей, исповедуемых ленинградцами даже во время величайшей социальной катастрофы XX века. Особое внимание уделяется практике благодарности за помощь. Отмечается, что ответные подарки тем людям, которые оказали поддержку, хотя и были скудными, но, тем не менее, являлись традицией блокадного города. Показано, как те нравственные ценности, которые были присущи людям, и в период чудовищных испытаний смогли проявиться, пусть и не в прежней мере, но весьма часто во взаимоотношениях между людьми.

По прошествии ста лет Великая война 1914–1918 гг. продолжает сказываться на духовном климате и международных отношениях нашего времени. Среди важных источников, которые помогают заново прочитать многие страницы истории этого глобального конфликта, особое место занимают малоизвестные воспоминания небольшого числа непосредственных и хорошо подготовленных свидетелей-американцев военных действий на Восточном фронте, в зоне которого развернулись с первых дней войны драматические события, связанные с боями между русской армией и армиями Центральных держав. Книга Роберта Маккормика «С русской армией» принадлежит именно к тому числу редких и «забытых» публикаций. Медиамагнат из Чикаго был, в сущности, единственным иностранцем, приглашенным в самом начале войны посетить Россию и побывать в действующей армии на Восточном фронте. Его целью было выполнение многообразных задач: снабдить американцев информацией, в которой «было отказано другим», изнутри увидеть военную организацию вооруженных сил страны, географически схожей с Америкой и имеющей такой же значительный военный опыт и, наконец, почувствовать по-настоящему патриотический порыв русских людей, который не могли бы опровергнуть русофобы. Фактически книга Маккормика, опубликованная в Нью-Йорке осенью 1915 г., была первым детальным обзором, который излагал взгляд автора на причины, вызвавшие гигантский военный пожар 1914–1918 гг. Публикуемая статья, представляющая краткое изложение содержания книги и два Приложения к ней, публикуемые в переводе полностью, дают представление о картине, сложившейся у очевидца событий, который соприкоснулся с кровавым месивом мировой войны.

Самое авторитетное в Российской империи Пироговское общество врачей, организованное в декабре 1885 г., проводило регулярные съезды врачей и эпизодические совещания с коллегиальным обсуждением любых проблем медицины. После событий октября 1917 г. правление общества призвало российских врачей к бойкоту советских учреждений. В мае 1922 г. члены Пироговского общества выступили с публичным протестом против жестокой эксплуатации врачебного труда, унизительной трудовой повинности и произвола медицинской администрации. Летом 1922 г. Пироговское общество закрыли, а некоторых его членов выслали либо в северные и восточные регионы страны, либо в Западную Европу.

В статье рассматривается советская сатирическая печать 1930-х гг. на примере журнала «Крокодил». Описывается историко-политический контекст существования журнала – в связи с задачами, ставившимися перед советской сатирой этого периода. Анализируется редакционная политика «Крокодила», круг его авторов, основные темы публикаций; ставится вопрос о поступавших в ГПУ доносах на сотрудников журнала. Подробно рассматриваются причины реформирования «Крокодила» в 1934 году. Статья построена по преимуществу на архивном материале, в том числе на документах из Центрального архива ФСБ России.

Данная статья посвящена проблеме влияния интертекстуальных и контекстуальных факторов на создание автобиографии. Целью моей работы является анализ двух автобиографий С.Я.Аллилуева, написанных в 1922–1923 и 1944–1945 гг. Я пытаюсь показать, каким образом первая автобиография влияет на написание второй, как меняются системы аргументации и выбор сюжетов.

В августе 1946 года секретарь ЦК ВКПб А.А.Жданов провел идеологическую кампанию против инакомыслия в культуре. Своими основными мишенями он избрал литературные журналы «Звезда» и «Ленинград», а также писателя М.М.Зощенко и поэта А.А.Ахматову. При подготовке огромного доклада А.А.Жданов использовал публикуемую ниже справку об А.А.Ахматовой, составленную управлением МГБ по Ленинградской области.

Статья посвящена истории эмиграции евреев из СССР в первой половине 1970-х годов. Стремление советского руководства ужесточить условия выезда, в первую очередь для лиц с высшим образованием, привело к конфронтации с США. На основании архивных документов, в том числе записей из личного дневника Л.И.Брежнева, исследуется прагматичная политика генерального секретаря ЦК КПСС в сфере «еврейского вопроса», направленная на сохранение «разрядки».

В данной статье читателям предлагается перевод брошюры «К новым горизонтам» Управления военной информации США, предназначенной для массового американского читателя. В ней представлены выступления крупных политиков Соединенных Штатов того времени, рассказывающие о причинах и целях участия их страны во Второй мировой войне. Главными идеями выступают борьба против Зла (нацистской Германии и милитаристской Японии), которая окончится победой Добра (Объединенных Наций), что обеспечит всему миру безопасное и безбедное развитие.

Моше Левин – один из наиболее крупных зарубежных исследователей социальной и политической истории советской России. Его работы "Lenin's Last Struggle" и "Russian Peasants and Soviet Power" (обе 1968 г.), по праву входят в число тех фундаментальных книг, которые, по словам известного американского историка профессора Стивена Коэна, первыми в конце 60-х гг. прошлого века "заменили единомыслие и аксиомы советологии научным плюрализмом и широким кругозором". Так оказалось, что единственной из книг Левина, переведенных на русский язык и изданных в России, стала последняя – «Советский век». Издатель Глеб Павловский в своем предисловии – «Учебник осторожности для героев» справедливо заметил: «...Это книга о советской школе политики. О советском типе властвования, возникшем спонтанно (взятием лидерской ответственности за гибнущую страну) – и сумевшем закрепиться в истории, но дорогой ценой». Зоркость и нелицеприятность авторских формулировок во многом определены собственным жизненным опытом Левина. Об этом, в частности, и его, публикуемые впервые, заметки о годах Великой Отечественной войны, прожитых им в СССР – о советизации Литвы, еврейской молодежной организации «Гашомер Гоцеир», о работе в колхозе и цехах Серовского металлургического завода, о службе в стройбате и учебе в подольском военном училище.

Статья вместе с публикацией ряда неизвестных документов из частной переписки американских дипломатов касается существа полемики в современной российской историографии о происхождении Второй мировой войны. Автор показывает, что архивные источники особого рода – личные дневники, переписка профессиональных дипломатов между собой, с доверенными лицами в правительственных учреждениях, журналистами и близкими друзьями дают правдивую картину событий драматической истории Европы в 1938–1939 гг., которая лишний раз подтверждает, что так называемая «традиционная» школа отечественной историографии в целом более близка к адекватной интерпретации характера международных отношений в Европе в 30-х годах ХХ в. включая пакт Молотова–Риббентропа.

В статье представлена биография Маркела Атмакина, эсера, профессионального журналиста, который в 1918-1919 гг. был Управляющим Ирбитским уездом Пермской губернии. Основное внимание уделено деятельности М.А. Атмакина в годы Гражданской войны. На материалах следственного дела Атмакина в статье показана подоплека конфликтов между гражданскими и военными властями колчаковского режима. По мнению автора статьи, эти конфликты приблизили поражение белого движения на Востоке России.

В статье рассматривается проблематика подготовки инженерно-технических кадров в 1920-е гг., и в частности основные положения советской системы решения кадрового вопроса в сфере металлургии. При этом особое внимание уделяется анализу системы подготовки инженеров-металлургов высокой квалификации, предлагавшейся выдающимся ученым-металлургом, членом-корреспондентом АН СССР (1927 г.) Владимиром Ефимовичем Грум-Гржимайло, автором гидравлической теории расчета пламенных печей, трудов по физико-химическим основам стале-плавильных процессов, калибровке прокатных валков, производству огнеупоров.

Русско-еврейские отношения раннего Нового времени считаются малоизученными. Об этом свидетельствует обширная историография, посвященная истории евреев в России. Тем не менее, на основе архивных документов можно сделать ряд важных выводов, относящихся к начальному периоду адаптации первых еврейских общин на территории Российской империи. В статье рассматриваются делопроизводственные документы, связанные с появлением первых еврейских общин на Смоленщине в первой четверти XVIII века. Они проливают свет на ту обстановку, в которой формировалось так называемое знаменитое «дело» Бороха Лейбова.

Впервые публикуется полный текст письма от 1927 года бывшего царского генерала К.Л. Гильчевского к М.И. Калинину. Поводом для написания послужили хлопоты о пенсии, однако, содержание письма этим не ограничивается. Гильчевский излагает свою биографию, подчеркивая, что во время революции 1905 года отказался участвовать в карательной операции, а в период Гражданской войны не пошел служить к А.И.Деникину. Бескомпромиссно, порой на грани антисоветских оценок, бывший генерал критически анализирует советскую систему. Также подчеркивается приверженность автора письма партиотизму. Письмо вызвало реакцию и в 1928 году рукопись Гильчевского, обобщающая его боевой опыт периода Первой мировой войны была издана в СССР отдельной книгой.

Статья посвящена малоизвестной странице биографии А.В.Тырковой-Вильямс (1869-1962), общественной и политической деятельницы дореволюционной России и русского зарубежья, скончавшейся полвека тому назад в Вашингтоне (США). Особая позиция, занятая ею в кадетском ЦК, а также анализ публикаций Тырковой-Вильямс в газете «Русская молва» (СПб., декабрь 1912 – август 1913), неофициальным редактором которой она являлась, позволяют, на наш взгляд, характеризовать ее как одну из крупных фигур центристского течения в русском либерализме (условно говоря, между кадетами и октябристами), «выкристаллизовывавшегося» в событиях русской Смуты начала ХХ века.

В январе 1722 г. царь Петр I скрепил своей подписью так называемую «Табель о рангах». Этот оригинальный государственный акт утверждал три параллельных лестницы чинов для гражданской, военной и придворной служб России. Элементы выстроенной чиновной вертикали объединялись вокруг принципа непременного продвижения претендентов на те или иные вершины бюрократической карьеры согласно масштабам персональной выслуги лет. Отмена этого одного из основополагающих самодержавных документов стала естественным следствием событий революционного 1917 г. Однако скрытое влияние давнего царского указа, воспоминание о регулирующей роли введенных некогда по его логике преобразований в обществе и вооруженных силах в той или иной мере ощущалось на протяжении длительного периода. По всей вероятности в новой России к старинному тексту специалисты разных профилей вновь проявят внимание, чтобы продолжить извлечение актуальных выводов для осмысления проблем прошлого и вопросов текущей практики управления страной.

Статья посвящена малоизвестному эпизоду советско-американских взаимоотношений в конце Второй мировой войны. Анализируется дипломатическая борьба за соблюдение достигнутых в Ялте соглашений о Дальнем Востоке, особенно касающихся Курильских островов. Используя новые документы из американских военно-дипломатических архивов, автор прослеживает истоки требований президента Трумэна на право размещения военных баз на Курильских островах, выраженных в его письме Сталину от 18 августа. Показано, что хотя была далеко не одна попытка такого рода, данный документ представляет собой кульминацию длительного процесса притязаний США проникнуть на стратегически важные Курилы.

Статья посвящена событиям, которые произошли сразу после смерти Сталина. Его аппарат подавления работал некоторое время в режиме нон-стоп, — потребовалась воля, чтобы его остановить. Но была ли ли эта воля? Может быть, точнее говорить о параличе воли — как симптоме, который тоже был порожден работающей машиной подавления... Новые документы, обнаруженные в архиве, проливают свет на эту загадку остановки механизма сталинских репрессий.

При жизни Сталина только он и мог быть равным истине, только он и мог знать ее. После его смерти возникла идеологическая корпорация, которая взяла на себя функцию контроля за истиной, но каждый функционер, допущенный до отслеживания соответствий «практики» и «теории», знал, что его контролирующие функции ограничены. Идеологический аппарат партии унаследовал монопольные права на истину как корпоративный наследник. Именно корпорация стала претендовать на кастовое знание, которое освобождало их, «избранных людей», от ненужных формальностей. Ответы гражданам, которые составлялись в журнале «Коммунист» почти ничем не отличались от подобных же при жизни Сталина, зато обсуждения внутри редколлегии журнала (протоколы стали составляться с января 1954 г.) разительно отличались тем, что в них имя Сталина почти полностью отсутствовало. Н.С.Хрущев в своем докладе на XX съезде КПСС обнажил страшную правду о культе личности Сталина перед коммунистами, но остался верен укоренившимся двойным стандартам: его доклад был «секретным» — а содержание для «своих». И хотя нельзя было удержать этот мощный поток освобожденного сознания, прежний способ идеологической власти над обществом не подвергался сомнению.

Среди документов Российского государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ) хранятся материалы шести (общеполитической, по внешней политике, по выработке законодательных проектов, аграрной, вопросам регулирования народного хозяйства и труда, национальной) комиссий социал-демократической фракции Учредительного собрания. Хотя они и были опубликованы впервые более 10 лет назад, но до сих пор по-настоящему не вовлечены в научный оборот. Между тем они дают представление о том, как шли разработка и обсуждение основных положений Декларации РСДРП(о) социал-демократической фракции Учредительного собрания. Выступление И.Г. Церетели и зачитанная им Декларация стали самым ярким событием этого феноменально короткого, но судьбоносного для России дня. Разогнав Учредительное собрание, большевики прошли точку возврата. Был сделан первый шаг на пути к однопартийной диктатуре.

Публикация свидетельствует о настроениях части русской эмиграции после нападения Гитлера на СССР, попытках пронемецкого эмигрантского руководства «навести порядок», разъяснив позицию Германии по отношению к беженцам из России. Показано, что бывшие граждане Российской империи, покинувшие страну после утверждения советской власти, стремились с помощью Германии «избавить родину от гнета коммунизма», участвовать в ее «возрождении». Однако Зарубежная Россия не нашла места в планах Гитлера. «Русский вопрос» рассматривался германскими правящими кругами исключительно с точки зрения расширения жизненного пространства. Активность эмиграции расценивалась как дезорганизующий фактор.

На широком архивном материале в статье исследуется один из частных эпизодов истории сталинизма, конфликт рабочих ярославского предприятия и партийной верхушки в 20-ые гг. 20 века. В центре внимания автора оказывается фигура народного вождя, В.И.Люлина, который посмел бросить вызов партии. Рабочие поддержали своего лидера. Этот конфликт служит ярким примером противостояния пролетариев и власти накануне «великого перелома» и эпохи сталинских репрессий 30-ых гг. Исследование проводится в русле такого широко известного подхода, как микроистория. Существо данного научного метода состоит в том, чтобы продемонстрировать, как в малых, частных коллизиях и конфликтах отражаются тенденции эпохи, ее универсальные системообразующие принципы. Это позволяет автору статьи прийти к гипотезе, согласно которой сталинизм был не столько выражением варварского азиатского способа управления массами, сколько одним из проявлений общеевропейского кризиса, начавшегося в 20 столетии, в эпоху, когда общество Модерна вступило в полосу решительных испытаний.

В статье и последующей переписке П.Н.Савицкого с Г.П.Струве и П.П.Сувчинским освещаются основные положения евразийской концепции Савицкого, которые он не только сохранил на протяжении 55 лет, но, переориентировавшись, последовательно применял к советской России. Раскрывается атмосфера эмиграции конца 50-х – начала 60-х годов, в воспоминаниях упоминаются известные личности М.Цветаева, Н.С.Трубецкой, Л.П.Карсавин. Савицкому удается поразительным образом сочетать восторг перед достижениями советской России и непоколебимую веру в религиозность русского народа.

Григорий Николаевич Товстолес (1887–1957) – практически неизвестный в современной России деятель Русского зарубежья. Он сражался в Белой армии в годы Гражданской войны, был одним из первых участников евразийского движения в эмиграции, состоял в ряде масонских лож. В 1946 г., проживая во Франции, принял советское гражданство, а в 1951 был арестован органами МГБ СССР на территории Восточной Германии. В данной статье впервые вводятся в научный оборот материалы его следственного дела, хранящиеся в Центральном архиве федеральной службы безопасности Российской Федерации.

С момента вхождения в общественную жизнь перед Первой Мировой войной, в течение всех лет правления администрации Трумэна и вплоть до последних дней Феликс Франкфуртер, видный американский адвокат и университетский профессор, с глубокой заинтересованностью относился к сфере прав человека и социальной реформы, будучи всегда в жизненном центре американской политики. Он достиг ключевого положения в американской интеллектуальной элите во времена Великой депрессии 1930-х годов и благодаря содействию президента Рузвельта стал влиятельным членом американского Верховного Суда. Он был известен как ведущий советник новой деловой администрации. Кроме того, он был близко связан с " кругом семейства Рузвельта" и часто принимал участие в беседах с президентом за "закрытыми дверями" в Белом Доме. Ранее не публиковавшееся письмо другу от 24 апреля 1945 года, описывающее первую реакцию на смерть Рузвельта и анализирующее будущее американской политики, дает яркое отражение переходного времени для американской нации сразу после войны.

Впервые публикуется доклад из архива К.Е.Ворошилова, посвященный «Конармии» И.Э.Бабеля. Установлено, что этот доклад, написанный писателем А.И.Тарасовым-Родионовым, должен был стать кульминационной частью разгромной кампании против Бабеля и главного редактора журнала «Красная новь» А.К.Воронского. Его публикация позволяет представить закулисную сторону литературной жизни 1920-х годов и вместе с тем увидеть, как менялась политика партии по отношению к литературным «попутчикам».

Дочь многодетного крестьянина из Астраханской губернии М.П.Голикова всю жизнь проработала медицинской сестрой в Институте имени Н.В.Склифосовского. С 1934 года она была постоянной операционной сестрой и секретарем знаменитого хирурга академика С.С.Юдина. На рассвете 23 декабря 1948 года Голикову арестовали по делу Юдина, объявленного английским шпионом, вынудили ее дать вымышленные показания против академика, а через 10 месяцев приговорили к 8-летнему заключению в Особом лагере МВД СССР. Весной 1952 года после ее отказа от ряда прежних показаний Голиковой снизили срок «наказания» до 5 лет, в мае 1953 года – освободили по амнистии, а спустя 4 года – реабилитировали. Юдина реабилитировали в августе 1953 года; через 10 месяцев он скончался от болезни сердца. Потеряв самого близкого человека, Голикова посвятила остаток жизни сохранению архива Юдина и публикации его работ. Впервые в истории советской медицины не маститый профессор, а безвестная прежде медицинская сестра стала редактором-составителем ученых трудов академика

Публикация посвящена оценкам стратегических интересов безопасности СССР, сделанным британской разведкой в конце Второй мировой войны. Эти документы из Национального Архива Великобритании интересны прежде всего тем, что в них дается комплексный и весьма обьективный анализ послевоенных советских потребностей в области безопасности, а также весьма точный прогноз вероятной советской политики по обеспечению этих интересов. Очерченная в них сфера советского влияния во многом совпадает с реальными геополитическими запросами Сталина в конце войны, а кое в чём даже превышает её. Это признание стратегической обоснованности советской геополитической «дезидераты» ставит под сомнение расхожий тезис о том, что СССР к концу войны вышел далеко за пределы своих законных интересов безопасности и тем самым спровоцировал холодную войну с Западом.

Публикуемый текст является первым выступлением в печати видного российского социал-демократа, одного из лидеров меньшевиков Юлия Осиповича Мартова. Данный текст – его предисловие к переводу на русский язык речи французского социалиста Ж.Геда «Коллективизм». Ее нелегальное издание студенческим кружком Мартова знаменовало собой переход членов кружка от идейно неопределенного радикализма на позиции марксизма. Уже тогда, в 20-летнем возрасте, Мартов сформулировал приоритетные для него политические принципы, которым оставался верен всю жизнь – абсолютное неприятие «заговорщической тактики» в борьбе за власть и безусловную самоценность борьбы за демократию.

Данная работа представляет собой публикацию документов, посвященных крестьянским волнениям в украинской деревне Германовке в середине 1820-х гг. Из документов выясняется, что летом 1825 г. крестьяне были усмирены воинской командой Черниговского пехотного полка, несколько месяцев спустя принявшего участие в восстании декабристов. Публикации предпослана статья, анализирующая отношение декабристов к народу вообще и к народным волнениям в частности.

В этом году исполняется 20 лет с момента открытия границы между ГДР и ФРГ, состоявшегося 9 ноября 1989 года. Мир увидел в этом событии главным образом "падение" Берлинской стены, которая на протяжении 28 лет отделяла Восточный Берлин, являвшийся столицей ГДР, от Западного Берлина, сохранявшего характер территории, оккупированной державами-победительницами Второй мировой войны. Юридический статус секторальной границы в Берлине, рассматривавшемся теоретически как объект четырехсторонней ответственности, не был тождественен статусу "германо-германской" границы, которая изначально была границей между самостоятельными зонами оккупации, ставшими в 1949 году с некоторыми оговорками независимыми государствами. Включение берлинской секторальной границы в принятое властями ГДР в ноябре 1989 года решение о либерализации режима пересечения восточными немцами границы с ФРГ было непростительной международно-правовой ошибкой, которая привела к серьезным внутриполитическим последствиям. К полуночи 9 ноября у контрольно-пропускных пунктов Берлинской стены сложилась взрывоопасная обстановка – толпы граждан ГДР настойчиво требовали, чтобы их пропустили в Западный Берлин, в то время как пограничники еще не успели получить разъяснений о том, каким должен быть новый режим границы. Об исполненной драматизма обстановке, едва не завершившейся применением оружия, рассказывают дневниковые записи тогдашнего советника-посланника посольства СССР в Берлине, дополненные воспоминаниями других участников и свидетелей этого переломного момента в послевоенной истории Европы.

Текст, который образует «ядро» – самый интересный и интригующий материал данной публикации (Документ 1), был восстановлен в качестве единого целого из разрозненного массива подготовительных материалов к Июльскому пленуму ЦК КПСС 1953 г., где должен был быть разоблачен и осужден (разумеется, заочно) бывший министр внутренних дел СССР Лаврентий Берия. Шесть машинописных страниц, которые образуют данный текст, отложившиеся в архивном фонде тогдашнего Председателя Совета министров СССР (и первого лица в послесталинском «коллективном руководстве», Георгия Маленкова, были первоначально предназначены совсем для другой цели. Это был проект вступительной речи Маленкова на встрече с руководителями ГДР, которая состоялась месяцем раньше, 3 июня 1953 г. (в ней участвовал и Берия – тогда еще не «враг народа»). Этот первоначальный проект представляет собой самую четкую и радикальную программу решения сложного и запутанного германского вопроса, которая когда-либо выдвигалась советским руководством. Она предусматривала быстрое восстановление единства Германии как «буржуазно-демократического государства» – по образу и подобию Веймарской республики. Яркий контраст – содержание документов 2 и 3. Речь идет о фрагментах «обвинительного заключения» против Берии, которое готовилось непосредственно перед Июльским пленумом и в котором должны были фигурировать и его прегрешения по германскому вопросу. Читатель отметит, что доказательная база обвинения оказалась довольно-таки слабой. Еще важнее однако, что в черновом варианте проекта «антибериевского» доклада Маленкова тема германского единства затрагивалась лишь вскользь, а в самом докладе – вообще отсутствовала. Чем объяснить такие перемены? Попытка найти их причины предпринята во вступительной статье к публикации. По мнению комментатора, основную роль здесь сыграли взрывные события в Восточной Германии, начавшиеся 16-17 июня 1953 г. В статье кратко рассматривается также дальнейшая эволюция советских представлений о германском вопросе – вплоть до событий объединения Германии в 1990 г.

Что можно узнать о человеке по справке, что дается в примечаниях? Даты жизни и смерти, социальное происхождение, должности, да партийную принадлежность. Герой публикуемого очерка – типичный человек из примечания. Дворянин, сенатский чиновник, поклонник Маркса, он стал известен в либерально-радикальных кругах русской интеллигенции в 1871, после выступления на собрании у профессора Н.С.Таганцева с докладом «О сущности Конституции» по Ф.Лассалю. Через семь лет в Петербурге он встретится с женщиной, из-за которой когда-то Лассаль погиб на дуэли. С той поры они почти четверть века прожили вместе – в России, США, Германии. Об их жизни, яркой и трудной, с взлетами, падениями и трагическим исходом – впервые в публикуемом нами очерке.

В.В.Шульгин (1878–1976) – видный политический и общественный деятель дореволюционной России и русского зарубежья. Хотя в последние годы его книги вновь переиздаются в нашей стране, многое в судьбе этого человека представляет тайну для историков. Это, в частности, касается материалов следственного дела, хранящихся в Центральном архиве Федеральной службы безопасности Российской Федерации. В публикуемом фрагменте из протокола допроса Шульгина речь идет о его общественно-политической деятельности в дореволюционный период и во время Гражданской войны.

На основе документов из американских архивов раскрывается малоизвестный эпизод из истории холодной войны, связанный с борьбой выдающегося физика-атомщика Л.Сциларда за устранение военной угрозы и прекращение гонки ядерных вооружений. Речь идёт о его обращении к Сталину осенью 1947 года, которому предшествовала закулисная борьба в академических кругах и государственной бюрократии США. История «письма» Сциларда Сталину, текст которого впервые публикуется в России, стала ярким примером столкновения одного из первопроходцев «нового мышления» с инерцией силовой политики и бюрократией по обе стороны «железного занавеса».

Письма Владимира Савельевича Войтинского Петру Абрамовичу Гарви удивительны по теплоте отношений к адресату, полноте охвата важнейших мировых событий и глубине их анализа, нелицеприятности характеристик известных политических деятелей, как российских, так европейских и американских, точности бытовых зарисовок, тонкому юмору и бесспорному литературному дару их автора. В подборку входит лишь незначительная часть коллекции. Отсутствуют и ответные письма самого Гарви, его жены Софьи Самойловны и гарвят – дочери Сильвии и сына Юрия. Однако подборка вполне самостоятельна. Все сквозные сюжеты – экономические, политические, личностные – завершены и дают не только панораму важнейших мировых событий этого переломного даже для столь насыщенного всякими катаклизмами ХХ века, но и их оценку одним из самых мудрых и ярких российских политиков и ученых, к сожалению, мало известного на родине (См. публикацию «Экономические взгляды В.С. Войтинского» в №6 нашего журнала за 2005 г.)

Доктринерство способно сгубить любое, даже самое разработанное и цельное мировоззрение. Публикуемые письма В.С.Войтинского, кроме всего прочего, и об этом. О тех как объективных, так и субъективных обстоятельствах, которые неумолимо вели к краху идеологических и политических взглядов лидеров Заграничной Делегации РСДРП, которые А.Н.Потресов справедливо называл «порождением революционной фантастики». Однако не будем забывать и о том, что все они были не только политиками, но и людьми своего времени, того фантасмагорического мира, рожденного Первой мировой войной, российской революцией 1917 года, братоубийственной гражданской войной и эмиграцией. Им довелось изведать террор большевистской диктатуры, становление и победу фашизма, горечь мюнхенской капитуляции и начало Второй мировой. Они ошибались в своих оценках, переоценивали свои силы и возможности, верили в торжество социализма даже в условиях, совсем не подходящих для этого. Будем же уважать их со всеми слабостями и недостатками.

Лев Тихомиров – революционер и идеолог «Народной воли», ставший монархистом и редактором «Московских ведомостей», – более 30 лет вел дневник. Незадолго до смерти он передал свои записи на хранение в Румянцевский музей. В последние годы русские монархисты активно переиздают работы Тихомирова и пропагандируют его наследие. Однако его дневник остается практически неизвестным широкому читателю. Во многом это связано с тем, что мысли и оценки, содержащиеся в дневнике, не всегда соответствуют тому, что Тихомиров провозглашал публично. В настоящее время в издательстве РОССПЭН готовится публикация полного текста дневника Л.А.Тихомирова за период 1915–1917 годов, снабженная научными комментариями. Многое из того, что писал 90 лет назад Тихомиров, способно вызвать сегодня интерес у исследователей, занимающихся историей России и русского консерватизма. Впервые публикующаяся подборка фрагментов из дневника за 1917 год демонстрирует мировоззренческий кризис автора и разочарование в тех принципах, которые он исповедовал после перехода в монархический лагерь.

Статья, базирующаяся на аналитических обзорах прессы за рассматриваемый период вместе с прилагаемыми двумя документами из архивов США, посвящена рассмотрению ряда важных вопросов, связанных с обрушением мирового порядка, Версальской системы в «эру Мюнхена». Как об этом говорит само название статьи, автор фокусирует свое внимание на объяснении причин крушения хрупкого, нестабильного мира в сентябре 1939 г., используя свидетельства очень осведомленных очевидцев событий, чьи взгляды на мировую политику и чьи способности оценить поведение великих держав накануне и на начальной стадии Второй мировой войны никто не мог бы называть предвзятыми или ненадежными. В статье рассматривается процесс дезинтеграции и упадка международной инфраструктуры накануне Второй мировой войны, как это виделось видным обозревателям – сотрудникам газеты «Нью-Йорк таймс» и многоопытному специалисту в области внешней и внутренней политики России профессору Чикагского университета Сэмуэлю Харперу. С весны 1937 г. профессор Харпер выполнял специальное задание: он знакомил американских политиков с результатами своего изучения «российского феномена» с целью извлечения уроков и нахождения ответов на вызовы, брошенные России. В течение многих лет он был неофициальным советником государственного департамента США по вопросам советско-американских отношений. Харпер с большой достоверностью информировал соответствующие ведомства Вашингтона о самых главных чертах и особенностях сталинской модернизации России. Он завоевал известность и как ведущий авторитет по проблемам послеверсальской Европы, сползавшей к самой большой катастрофе в своей истории, которая имела своей кульминацией агрессию Германии против Польши, капитуляцию Франции и крах баланса сил в Европе, как он сложился после Первой мировой войны. Основной тезис статьи следующий: перед лицом гитлеровской агрессии западные демократии (включая и США), проигнорировав потенциал Советского Союза, поставили под угрозу не только свои собственные интересы, но и мир на земле в качестве главного приоритета. Потребовалось почти два года, прежде чем Лондон и Вашингтон осознали потенциально решающую роль СССР в борьбе против фашизма в союзе с противниками Гитлера. Но это неохотно было сделано только после поражения Франции в июне 1940 г. и появления ясного представления, как много оказалось поставлено на карту.

О чем была Вторая мировая и Великая отечественная война? Кто был ее главным зачинщиком и источником угрозы? На чьей стороне была правда? Эти, казалось бы, давно решенные вопросы сегодня вновь поднимаются журналистами, историками и даже политиками, которые пытаются перевесить ярлыки добра и зла с одних стран и народов на другие. Поэтому особенно поучительно вновь обратиться к тому, в чем видели смысл этой великой борьбы ее непосредственные участники. Самым убедительным историческим свидетельством подлинных настроений западных союзников СССР могут служить внутренние документы американской разведки и дипломатии, запечатлевшие тот неповторимый психологический настрой победного 1945 года, с которым американцы вступали на территорию Германии, и их свежие впечатления от увиденного на дымящихся развалинах «третьего рейха». Особый интерес представляют записи допросов нацистской верхушки летом 1945 года, которые американское командование так и не передало своим советским союзникам.

80 лет назад российская социал-демократия, отмечая свой 25-летний юбилей, сделала первый шаг по пути мифологизации не только собственной, но и российской истории конца XIX – начала ХХ вв. Оба ее радикальных крыла – большевики и меньшевики, стоявшие некогда у истоков единой Российской социал-демократической партии, оформившись в самостоятельные партии попытались прежде всего очистить свои ряды от центристов и правых, и, обвинив друг друга в предательстве интересов рабочего класса и мировой революции, приписать именно себе особую роль в борьбе за социалистическое будущее России. Однако это не удалось никому из них. Ни РКП(б), хотя она была правящей партией, в руках которой находились государственные пропагандистские и карающие органы. Ни РСДРП, которая ушла в подполье, продолжив в новых условиях борьбу не только против крайностей большевизма, но и вероотступничества в собственных рядах, окончательно отказавшись тем самым от объединения в своих рядах всех тех течений российской социал-демократии, что выступали за проведение широко понимаемых демократических преобразований в стране, возможных, по их мнению, лишь после свержения большевистской диктатуры. Словом, первый юбилей российской социал-демократии оказался сорванным. Он показал, что объективным может быть лишь тот подход в раскрытии как ее истории, так и истории страны, который не будет заниматься перетягиванием каната, не будет переписывать собственных неудобных страниц в угоду временно господствующим представлениям.

Представлена переписка между профессором Московского университета Владимиром Ивановичем Герье с его студентом Василием Васильевичем Розановым за тридцатилетний период (1886–1916). Далеко не заурядная личность В.И.Герье сейчас незаслуженно забыта, хотя его вклад в науку никто не может отрицать. Он блестящий автор монографий из истории Древнего Рима, средневековья, и Нового времени, которые до сих пор не устарели и читаются с незатухающим интересом. Герье – видный деятель на общественном и учебном поприще (организатор Высших женских курсов). В.В.Розанов более известен в истории литературы и философии конца XIX–начала ХХ вв. Это один из лидеров «нового религиозного сознания», учредитель нового жанра в литературе («опавшие листья»), который имел большое влияние на русских писателей. Сейчас книги Розанова широко переиздаются, ведется большая исследовательская работа над его творческим наследием. Актуальность переписки очевидна: на примере взаимоотношений преданного ученика и отзывчивого университетского наставника показана возможность духовной общности между людьми разных возрастов и положений.

В публикуемом документе изложено содержание беседы секретаря ЦК КПСС Ю.В. Андропова с послом ЧССР в Советском Союзе Павловским, касавшейся причин смещения Н.С. Хрущева в октябре 1964 г. с постов Первого секретаря ЦК КПСС и Председателя Совета министров СССР. Документ свидетельствует о том, что новое руководство КПСС в то время сохранило курс на информирование своих союзников о важнейших внутри- и внешнеполитических акциях СССР. Письмо содержит определенную информацию о том, как проходило в СССР обсуждение закрытого письма ЦК КПСС об отставке Хрущева, как партийные организации различных уровней реагировали на случившееся. В нем есть также некоторые сведения о реакции на смещение Хрущева в Чехословакии. Во вступлении к публикуемому документу советский лидер представлен, как сложная политическая фигура, оценка которой не может быть одномерной. Отмеченный всеми "родимыми пятнами" породившей его системы Хрущев предпринял попытки её усовершенствования. Однако "благие намерения" реформатора "вымостили дорогу" лишь к его свержению с политического Олимпа, чем был положен конец периоду так называемой "хрущевской оттепели".

Первоначальное евразийство было движимо пафосом протеста против эмигрантского политиканства. Спасение России оно видело не в новых политических потрясениях, а в сохранении и преумножении ее духовного и творческого потенциала. Но соблазненные быстрым успехом и перспективой влияния на внутрироссийские процессы евразийцы сами вскоре перешли к сочинению скороспелых и широковещательных историософских и политологических концепций, не лишенных пропагандистского и откровенно демагогического заряда. Публикуемые письма Г.В.Флоровского свидетельствуют о том, насколько болезненным для самого евразийства оказался этот отход от первоначальных задач, приведший в конечном счете к его расколу и деградации. События 11 сентября 2001 г. высветили новую глобальную ситуацию, формирующуюся систему мировых связей. Кроме того, они стали триггером для системных действий, которые, если обобщить происходящее, являются "новым империализмом", т.е. активной политикой, нацеленной на опережение событий (прообраз будущей американской "доктрины упреждающих действий"). Одновременно с возвышением США очерчиваются также горизонты развития иного планетарного субъекта – экономистичного универсума Нового Севера, порождения универсальной "штабной экономики" и процесса транснационализации элит. Параллельно расширяется сфера прежнего Юга, оценки которого разнятся в диапазоне от "источника жизни", поддерживающего существование стареющего Запада, до "нового варварства", удушающего цивилизацию. Мировой Север и мировой Юг обретают глобальные пропорции, сосуществуя на единой планете, но представляя все более разнящиеся миры, обладающие различным историческим целеполаганием. На сегодняшний день прочерчиваются, пожалуй, два стратегических сценария развития событий. Одна логическая траектория, чей дизайн достаточно внятен, - мирное завершение строительства геоэкономического каркаса, или, проще говоря, создание глобальной эмиссионно-налоговой системы. Однако если наметившаяся каталогизация планеты окажется своеобразной иллюзией (истоки которой коренятся в механистичных представлениях эпохи Просвещения) и, соответственно, мир все чаще будет спотыкаться о возникающие турбулентности, то усилится стратегия, связанная с проведением упреждающих действий в сфере мировой политики, с утверждением динамичной системы управления процессами в качестве новой социальной нормы

Преодоление сложившихся стереотипов и представлений в оценке событий прошлого – дело сложное, требующее такой же чуткости и творческого напряжения, как и работа реставратора. Только убрав все сглаженности и наслоения в характеристике фактической и хронологической канвы событий и их действующих лиц, можно уйти от той безликой «равнодействующей», против которой так активно выступал в прошлом веке Борис Николаевский, один из ведущих исследователей политической истории России.

Публикатор решительно отвергает заявления некоторых исследователей о сближении евразийства с фашизмом. Возникшее в среде русских эмигрантов первой волны евразийство было создано не политиками, а деятелями культуры высочайшего ранга, и было совершенно несовместимо с фашизмом. Политические концепции этого движения не могут быть поняты, если их вырвать из культуроцентричного и религиозного контекста. Публикуемые письма ярко свидетельствуют, что все попытки одного их автора Меллера-Закомельского, пытавшегося увлечь евразийцев на сторону фашизма, были решительно отвергнуты основоположником евразийства Н.С.Трубецким.

Память о Великой отечественной войне 1941-1945 гг. и ее героях была священной в нашей стране. Тем ужаснее то, что в ходе "реформ" история этой войны была предана осквернению и поношению. Появились публикации, в которых утверждалось, что известные примеры мужества и героизма, проявленные советскими людьми, – измышления сталинской пропаганды. Поэтому важно исследование всей информации о войне без замалчивания некоторых второстепенных сведений из биографии героев, которое и послужило основой для упомянутых публикаций. Ознакомление с архивными материалами о Наташе Ковшовой и Маше Поливановой, имена которых не так широко известны, как, например, Зои Космодемьянской и Александра Матросова, не может никого оставить равнодушным. Их подвиг – один из примеров героизма, проявленного советским народом на фронтах Отечественной войны.

Публикация документов из фондов Государственного архива Российской Федерации знакомит нас с новым материалом, свидетельствующим о глубоких симпатиях друг к другу представителей культурных элит и творческой интеллигенции СССР и США в годы Второй мировой войны. Эта симпатия возникла из одинакового понимания общей опасности в лице мирового фашизма, который нес собой ужас войны для обоих народов. В свою очередь эти понимание и духовная близость нашли свое отражение в переписке великого советского композитора Дмитрия Шостаковича и всемирно известного дирижера Нью-йоркского филармонического оркестра Артуро Тосканини. Поводом для этой переписки послужило подлинно историческое событие в истории антифашистского движения сопротивления в годы войны – первое исполнение 7-й симфонии Шостаковича в Нью-Йорке 9 июля 1942 г. Оно стало страстным призывом к укреплению солидарности двух великих народов в их борьбе против коричневой чумы, за лучший мир.

По мере приближения Второй мировой войны к ее финальной стадии американские политики, дипломаты и журналисты выражали заметное беспокойство в отношении будущего мировой системы и еще большую тревогу в отношении того, в какой пропорции национальный интерес США будет представлен в каждой клеточке ее составляющих элементов. Принимая во внимание превосходящую мощь Америки, они исходили из того, что мир следует перестроить по американскому образцу, тем самым воплотив в жизнь мечту об "американском веке"

Публикация малоизвестных рабочих заметок Чарльза Болена, видного американского дипломата 40–60-х годов и активного участника ялтинского процесса, посвященных подоплеке Ялтинской конференции, проливает свет на старые споры по поводу политики Франклина Делано Рузвельта в отношении Советского Союза. Была ли Ялта в действительности ошибкой, предательством американских интересов, или это был реалистичный компромисс? Какая из сторон в первую очередь ответственна за невыполнение ялтинских договоренностей? Точка зрения Болена на реализм ФДР, достаточно убедительная в ряде отношений, заходит слишком далеко в освобождении США от всякой ответственности за развал Большой Тройки. Неоднозначность наследия Ялты остается важным уроком для будущего американо-российских отношений.

Публикация представляет собой перевод стенографической записи закрытого заседания Совета по внешней политике в Нью-Йорке (США) 15 июля 1940 года, в повестке дня которого стоял доклад графа Карло Сфорца о гибели Третьей республики во Франции. Важнейший пункт обзора хорошо известного итальянского политика и дипломата, эмигрировавшего в США, заключался в следующем: главной причиной падения Франции в июне 1940 года являлись не немецкие танковые дивизии, пикирующие бомбардировщики и шпионаж. Эти орудия и средства способствовали поражению, но не были главными. Подлинное объяснение трагедии Франции, по мнению Сфорца, лежало в сфере психологии. По контрасту с Первой мировой войной (1914—1918 гг.), которая объединила Францию, начало Второй мировой войны, утверждал Сфорца, разделило нацию на две части. Вот это существование двух Франций, по мнению свидетеля событий графа Сфорца, более, чем что-либо другое, объясняет капитуляцию послеверсальской Франции. Сфорца приходил к выводу, что низшие и средние классы Франции видели в Германии главного врага и были настроены драться до конца. И, напротив, высшие классы были безоговорочно против любой войны с Германией, потому что они были смертельно напуганы угрозой со стороны большевизма. (Они приветствовали бы войну с Россией в любой момент). Так оценивал граф Сфорца главные приоритеты французских высших классов в критические 1939 и 1940 годы. Трагедия Франции, рассказанная графом Сфорца, наводит на мысль об исторической параллели с развалом Советского Союза, в ходе которого "синдром Петена" имел почти решающее значение.

Смутное время. Страна переживает глубокий кризис. Тем не менее Московское государство стремится поддерживать контакты с Персией и защищать свои интересы на кавказском направлении. Со своей стороны и персидский шах настойчиво ищет сближения с московскими царями: Борисом Годуновым, Лжедмитрием I, Василием Шуйским, желая заручиться их поддержкой в борьбе с Османской империей, что, тем не менее, не мешает его правительству в период кульминации Смуты строить планы отторжения южнорусских земель. И только восстановление государственного порядка в Москве заставило шаха Аббаса I отказаться от осуществления этих планов и способствовало возрождению дружественных отношений между Россией и Персией.