В статье на основе анализа «информационной игры» вокруг карикатур на пророка Мухаммеда показано, что характер этой игры тесно увязан со «сменой вех» американской политики. Эта «смена вех» была провозглашена К.Райс во время визита в Египет и подтверждена ее позицией во время турне по странам Ближнего Востока. К.Райс очевидным образом содействовала успеху «Братьев-мусульман» в Египте, а также успеху ее дочерней организации «Хамас» в Палестине. «Братья-мусульмане» была создана для движения к победе «всемирного халифата», причем есть основания считать, что английская и американская разведки принимали в формировании этой организации активное участие. Показано, что эта структура используется против любых режимов с модернизационной окраской в исламском мире. Египетско-палестинско-иранский треугольник – существенная часть запускаемого процесса, суть которого последовательно описана в рабочем плане Аль-Каиды под названием «Семь шагов к исламскому халифату», где указано, что к 2020 г. западный христианский мир должен быть полностью разгромлен. Осуществлению этого плана, в первую очередь, должна послужить ротация «евроислама» в радикальный ислам, чему и служит провокация с карикатурами.

Поводом для написания настоящей статьи явилось исследование профессора Университета Джона Гопкинса Джованни Арриги «Динамика кризиса гегемонии», посвященное как исторической, так и актуальной проблематике, связанной с эволюцией политико-экономического мироустройства. Планета людей пребывает в транзитной, переходной (а не только трансформационной) ситуации, когда в среде разноликих социальных трансформеров и на обломках прежнего мироздания возникают элементы заметно иной конструкции мира, однако же, и реалии эпохи Модернити еще соприсутствуют на исторической сцене. Объектом размышлений автора – в форме дешифрованных полемических заметок на полях работы профессора Арриги – оказывается сам подход к опознанию подвижной архитектуры глобального сообщества, идущей на смену прежним формам «мирового порядка». В статье также рассматриваются прописи «проектной документации» наступающей эпохи – схемы и чертежи возводимых на наших глазах современных или, точнее сказать, постсовременных конструкций.

Исламское движение на Северном Кавказе вследствие центробежных процессов конца 80-х–начала 90-х оказалось разобщенным, что нашло свое отражение не только в новой институализации официального ислама, но и в появлении на прежде едином мусульманском поле принципиально новых акторов. Речь идет о многочисленных «исламских» политических партиях и движениях, активно использовавших в своей практике исламскую риторику и символику. Эти структуры уже к середине 90-х достигли своего пика, а затем пошли на убыль, и сегодня серьезного воздействия на политические процессы в регионе не оказывают. Однако в этот же период, не без воздействия извне, появляются салафитские группировки, ставшие главным оппонентом традиционного и официального ислама. События в Чечне 1994–96 гг. открыли двери для ускоренной интернационализации салафитского движения в регионе. В 1996–99 гг. ЧР превратилась в полигон международного терроризма, что позволило развиться здесь экстремистскому движению, прикрывавшемуся исламом. На адептов салафийи, практически без разбора, было оказано мощнейшее силовое и административное воздействие. В этот же период во многих северокавказских субъектах Федерации принимаются «антиваххабитские» законы. В результате исчезают сообщества умеренных радикалов и одновременно укрепляются позиции религиозно-политических экстремистов. Поражение сепаратистов в Чечне, распыление салафитского движения в других республиках Северного Кавказа трансформировало «сопротивление» частично в «партизанщину», частично в мобильные, слабо связанные между собой террористические группировки. Экстремистский «джихад» со всей неумолимостью растекся по региону.

Российские официальные лица постоянно выражают возмущение тем, что в Латвии и Эстонии устанавливают памятники эсэсовцам и проводят в их честь торжественные церемонии. Реабилитация нацизма в Прибалтике и на Западной Украине – действительно, явление позорное. Но парадокс заключается в том, что в столице Российской Федерации установлен ещё при Б.Н.Ельцине у метро «Сокол» памятник эсэсовцам: группенфюреру фон Паннвицу и его соратникам из карательных подразделений вермахта и СС, который так и не был демонтирован в год 60-летия Победы, несмотря на все протесты москвичей. Под аккомпанемент юбилейных речей в Российской Федерации продолжалась (и продолжается до сих пор) организованная и целенаправленная ревизия общепринятых научных (они же нравственные) представлений о Второй Мировой войне. Продолжали появляться книги, фильмы и спектакли, авторы которых откровенно глумились над памятью солдат-антифашистов, причём зачастую делали это на деньги из государственного бюджета и при полной поддержке чиновников. Историк Илья Смирнов в последнее время опубликовал ряд статей о ползучей реабилитации нацизма, сегодня он возвращается к этой проблеме с учётом противоречивого юбилейного опыта. В публикуемой статье показано, как под вывеской «творчества» распространяется политическая пропаганда, суть которой – вдолбить в сознание подрастающих поколений россиян, что их прадеды – победители 1945 года – были жестокими и тупыми убийцами, а гитлеровцы – невинными жертвами «тоталитарного» советского режима. Особое внимание в статье обращается на мотивы, которыми руководствуются организаторы этой пропагандистской кампании, и на тот печальный факт, что они по-прежнему контролируют основные российские СМИ и могут беспрепятственно использовать эфир и печать для рекламы своей продукции и дискредитации оппонентов.

Статья посвящена жизни и творчеству одного из величайших персидских лириков Афзаладдину Бадилю Ибрагиму ибн Али Хакани Ширвани. Анализ стихов Хакани и жизненных обстоятельств, сопровождавших их появление, дал автору статьи возможность внести в биографию поэта некоторые важные уточнения. Творчество Хакани рассматривается на широком историческом фоне, прослеживаются многогранные интересы поэта к собственной стране, а также к ее окружению: Византии, Грузии, Ираку, Армении, Руси. Его поэзия – воплощение эстетической, этической, философской и исторической культуры. Она запечатлела достовернее многих хроник и ученых трактатов пестрое бытие Закавказья и Ближнего Востока в эпоху экспансии тюркских кочевников на запад. Не зря историки в своих научных изысканиях так часто ссылаются на поэтические свидетельства Хакани. Эта поэзия содержит предощущение краха Византии, которая обрушится чуть ли не через три столетия позже. Эта поэзия содержит предупреждение о планетарной катастрофе, если не покончить с несправедливостью общественного устройства. Это поэзия боли, вызванной личным унижением и унижением нации. Это поэзия упорства, стойкости и мужества. Завершается статья анализом поэтики Хакани. Здесь наглядно иллюстрируется влияние творчества Хакани на многих его современников и последующих поэтов, среди которых и другой гений персидской поэзии – Хафиз.

Письма Владимира Савельевича Войтинского Петру Абрамовичу Гарви удивительны по теплоте отношений к адресату, полноте охвата важнейших мировых событий и глубине их анализа, нелицеприятности характеристик известных политических деятелей, как российских, так европейских и американских, точности бытовых зарисовок, тонкому юмору и бесспорному литературному дару их автора. В подборку входит лишь незначительная часть коллекции. Отсутствуют и ответные письма самого Гарви, его жены Софьи Самойловны и гарвят – дочери Сильвии и сына Юрия. Однако подборка вполне самостоятельна. Все сквозные сюжеты – экономические, политические, личностные – завершены и дают не только панораму важнейших мировых событий этого переломного даже для столь насыщенного всякими катаклизмами ХХ века, но и их оценку одним из самых мудрых и ярких российских политиков и ученых, к сожалению, мало известного на родине (См. публикацию «Экономические взгляды В.С. Войтинского» в №6 нашего журнала за 2005 г.)

Начиная с эпохи Возрождения, наука, отодвинув на задний план религию, заняла ведущую позицию в мировоззрении человечества. С XVIII века до середины ХХ века в науке открытия следовали друг за другом, а практика следовала за наукой, «подхватывая» эти открытия и реализуя их в общественном производстве. Но затем наука стала все больше «переключаться» на технологическое совершенствование практики: понятие «научно-техническая революция» сменилось понятием «технологическая революция», наука становится все больше «практикоориентированной». Развитие науки в прошлом обеспечило человечеству индустриальную революцию, что обусловило переход человечества в новую постиндустриальную эпоху своего развития, характеризующейся нестабильностью и динамизмом политических, экономических, общественных, технологических и других ситуаций. Практика должна постоянно перестраиваться применительно к новым и новым условиям. И, таким образом, инновационность практики стала атрибутом нашего времени. Если раньше при относительно длительной стабильности образа жизни общественная практика могла ждать, пока наука разработает новые рекомендации, а потом конструкторы и технологи разработают и апробируют соответствующие конструкции и технологии, и лишь потом дело дойдет до массового внедрения в практику, то такое ожидание сегодня стало бессмысленным. Поэтому практика устремилась по другому пути – практические работники стали создавать инновационные модели социальных, экономических, технологических и т.д. систем сами: авторские модели производств, фирм, технологий, методик и т.п. Но для этого практическим работникам становится все более необходимой научная подготовка, научное образование. Изменение роли науки в современном обществе, сближение науки и практики вызывают и будут дальше вызывать существенное влияние на все стороны жизни: политику, экономику, социальную сферу, образование, культуру и т.д.