Статья посвящена состоянию глобальной экономики, проблемам в финансовой сфере и сфере инвестиций. Намечается концентрация капитала, делающая невозможной серьезную конкуренцию. Многие факторы свидетельствуют о перестройке мировой рыночной экономики. Еще одна обостряющаяся проблема глобальной экономики – нарастающее экономическое неравенство. В статье уделяется много внимания экономической программе американского президента Д.Трампа, рассматриваются все "за" и "против" осуществления его экономической программы. Европа сейчас в глубокой экономической и политической растерянности. Три главных удара по европейскому благополучию и единству – это выход Великобритании из Евросоюза, кризис исламских мигрантов и неожиданная победа Трампа в США. Экономика ЕС далека от успешности. Как и в США, программы «количественного смягчения», проводимые ЕЦБ в форме выкупа облигационных долгов компаний и проблемных стран, значимого роста экономики не дают. Шансы Китая на глобальное лидерство очень высоки. Несмотря на множество проблем, экономическая и финансовая мощь Китая обрушиваться не собирается. Интеграционные проекты Китая будут встречать сопротивление со стороны США. Все это предвещает миру долгие и сложные годы экономической, социально-политической, военно-стратегической нестабильности.

В статье на материале проблем семьи и брака рассматривается кризис традиционных ценностей в США и странах Евросоюза. Анализируется идейно-политическая борьба между противниками и сторонниками традиционных ценностей в этих странах. Автор приходит к выводу об углублении этого кризиса в контексте растущей секуляризации Запада. Рассматривается также деятельность российской дипломатии и Русской Православной Церкви по защите традиционных ценностей в рамках международных организаций.

Публикуемые письма отражают повседневную и интеллектуальную жизнь русской эмиграции во Франции после Второй мировой войны. Автор писем реагирует на анализ Вольским опыта XX столетия. В центре внимания корреспондентов особенности предреволюционной России и ее культуры, а также связь советской истории с досоветской. Одна из сквозных тем переписки – интеллигенция, ее роль в событиях этой эпохи, ее эволюция.

В статье рассматривается судьба русского модернизма в связи с Первой мировой войной, нарушившей привычную жизнь людей. Парадоксальным образом это нарушение привычной мирной жизни основные деятели модернистской культуры не относили к исключительно негативным событиям. Война не является причиной самой себя, она лишь следствие накопившихся проблем в самом человечестве. Это кризис внутренний, духовный, требующий своего разрешения, и это возможность преобразить свой внутренний мир, чтобы затем преобразился и мир внешний по отношению к человеку. Литературные и философские переживания модернизма, выплеснувшись наружу, показали, что кризис наличествует не только в человечестве, но и внутри этого течения. Останется ли в нем конституирующей основой Личность в ее сверхличностной перспективе утверждения себя или победит прежний славянофильский миф о православном государстве, выше интересов которого нет ничего в условиях войны, – эту дилемму и обсуждали модернисты, в этом и состоял кризис модернизма.

В статье описаны роль и место генеалогии в современном мире, показано влияние на нее глобализации, компьютерных технологий, успехов генетики и медицины, коммерциализации науки, поиска новых способов изучения прошлого. Рассказано об изменении понятия «род» и новых методиках при трансляции родословной информации, а также о социогенеалогии – новом направлении комплексных историко-генеалогических исследований, которое помогает интегрировать анализ макроисторических процессов и микроисторических событий.

В статье рассматриваются управленческие практики партийно-государственной номенклатуры Свердловской области в 1937–1938 гг. в период руководства А.Я.Столяра. Областное руководство во главе со Столяром демонстрировало приверженность политическим преобразованиям Сталина и установкам верховной власти, но в действительности оказывало молчаливо-упорное сопротивление в их реализации по той причине, что эти преобразования ограничивали всевластие региональной партноменклатуры, угрожали ее материальному благополучию и стабильности.

Крушение монархии в России привело к падению цензурных ограничений. В сатирических изданиях, спектаклях, кинематографе стало возможно затрагивать темы, которые еще недавно были под запретом. Как же воспользовалось образованное общество предоставленной свободой? В первую очередь тотальному осмеянию был подвергнут старый режим (Николай II, императрица Александра Федоровна, царские министры). После возвращения ВИ.Ленина в Петроград, усиления позиций большевиков и июльских событий, тотальная критика обрушилась на них. Далее под удар сатиры попала «корниловщина». Осмеянным оказался и А.Ф.Керенский. В итоге часть интеллигенции перешла от осуждения отдельных личностей к критике народа и России в целом.

В статье на основе широкого исторического фактического и теоретического материала исследуется эволюция понятия «беженцы» и международной системы защиты прав вынужденных мигрантов. Становление режима по делам беженцев и соответствующей отрасли международного права связано с феноменом русского Зарубежья 1920-х – 1930-х годов. Показаны причины трансформации институтов от верховного комиссара по делам русских беженцев Лиги Наций до Управления верховного комиссара ООН по делам беженцев и расширения их полномочий, а также критериев получения статуса беженца. Приведены данные о современном состоянии беженского вопроса.

Раскол модернизма заключался в том, что внутри него обозначились расхождения по отношению к государству во время Первой мировой войны. Одни модернисты стали исповедовать высшую ценность – православное государство, другие – по-прежнему утверждали, что высшей ценностью и началом всех начал является всякая личность, конституирующая реальность. Столкнулись две силы в одном движении, однако развязка конфликта была определена не аргументами сторон, а жестокой действительностью проигрыша в войне. Русский народ не выдержал тяжких испытаний – таков был итог этого внутреннего конфликта. Ни православное государство, ни народная личность не поднялись выше себя в стремлении преобразовать мир на новых, справедливых началах. Гибель империи стала гибелью и русского модернизма, оформленного в годы Первой русской революции 1905–1907 гг. Однако зерно, упавшее в землю, непременно прорастает в новую жизнь, ибо не может умереть дух личности, бессмертный дух, ищущий метафизическое начало и оправдание жизни вопреки тоске и пессимизму.

В 1869 г. в г. Елизаветграде Херсонской губернии в поле зрения политической полиции попали несколько бывших участников революционных кружков 1860-х гг., обвиненных автором анонимного письма в подготовке покушения на императора. В ходе долгого следствия они признались в попытке организации в городе склада запрещенных изданий, и «террористическая» версия «Елизаветградского дела» сменилась на «пропагандистскую», подтвердившуюся впоследствии и другими источниками. Некоторые новые факты, не освещенные в литературе, позволяют предполагать, что бывший в Елизаветграде С.Г.Нечаев, встречавшийся там с фигурантами дела, возможно, и был автором анонимного доноса, с целью радикализовать их взгляды и подтолкнуть к конфронтации с властями.

В статье анализируются мероприятия, проводимые государственными и партийными органами в первые годы советской власти в области художественного творчества. В первую очередь, это касается деятельности Музыкального, Театрального и Фото-киноотдела Наркомпроса. Выделяются особенности этой деятельности, вызванные обстановкой становления государства диктатуры пролетариата и условиями идущей Гражданской войны.

В статье рассматривается один из интереснейших памятников литературы и общественной мысли Древней Руси XV в. – «Повесть о Дракуле». Обыкновенно исследователи интерпретируют это произведение как апологию сильной власти и как оправдание репрессий в интересах государства и общественного благополучия. Оценку главного героя, валашского (румынского) господаря Дракулы, принято считать неоднозначной: Дракула соединяет в себе черты деспота и садистскую жестокость с храбростью, справедливостью и государственной мудростью. В статье доказывается, что оценка главного героя произведения исключительно негативная, а его методы управления представлены не только как греховные, но и как вредоносные. В идейном плане «Повесть о Дракуле» вписывается в древнерусскую традицию и не имеет ничего общего с социально-политическими представлениями таких апологетов «грозной» власти, как публицист Иван Пересветов и царь Иван IV. Оригинальность «Повести» заключается не в авторской позиции, а в средствах ее выражения: автор побуждает читателей самих понять, почему Дракула – деспот, служащий дьяволу.

На базе фондов Российского государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ) идет работа над научно-издательскими проектами: «Сталинское экономическое наследие: планы и дискуссии (1947–1953)» и «Социальное наследие позднего сталинизма». В данной статье анализируются материалы Международного Экономического Совещания 1952 года, которые иллюстрируют значение внешнеполитического аспекта для выбора советским руководством народнохозяйственной стратегии. Привлекателен и другой аспект проблемы. Отчеты переводчиков, работавших с иностранными делегациями, дают уникальную возможность «заглянуть» в повседневность московской весны 1952 г., задействовав «взгляд извне» – впечатления иностранцев, – которые, опираясь на картину обыденной жизни советских граждан, попытались сформировать свое отношение к завоеваниям и упущениям социализма.

Данная публикация вводит в научный оборот неизвестную ранее рукопись Ираклия Григорьевича Церетели – одного из лидеров российской социал-демократии в начале ХХ века, видного общественного и государственного деятеля общероссийского масштаба, а в 1918–1931 члена Исполкома Рабочего Социалистического Интернационала, в котором он многие годы достойно представлял социал-демократию Грузии. Рукопись была обнаружена доктором исторических наук, профессором И.П.Якобашвили, возглавляющим Парламентский архив Грузии, и подготовлена к публикации им и сотрудниками Российского государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ) Р.М.Гайнуллиной и П.Ю.Савельевым.

Статья посвящена чрезвычайно напряженной ситуации, которая сложилась в мире, в том числе с приходом Трампа и в связи с эскалацией ряда международных конфликтов. По мнению автора, ситуация опасна как никогда. В то же время всегда нужно понимать, что внешняя политика тесно связана с внутренней. Идейная раздвоенность российской власти таит большие угрозы. До сих пор в руководстве страны есть силы, которые поддерживают инициативы по расширению ювенальной юстиции, развитию таких тенденций, которые расшатывают традиционные ценности. От того, насколько эффективно патриотические силы смогут противостоять этим вызовам, зависит будущее страны. Власти необходимо пересмотреть отношение к экономическим преступлениям, коррупции, оранжизму. Здесь бесполезны полумеры.

При изучении немецкого внешнеполитического дискурса первой половины XIX в. бросается в глаза несоответствие сильно преувеличенного внимания немецкого общества к России и фактического влияния последней на внутреннюю и внешнюю политику в германских землях во время революционных волнений 1848 г. и накануне Крымской войны. Основной причиной этого несоответствия является то, что создаваемый в этот период в немецкой публицистике образ России с самого начала конструировался, прежде всего, как инструмент для манипулирования общественным мнением в политической борьбе внутри Германии. Он был необходим как находящимся у власти консерваторам, так и либеральной оппозиции для собственной консолидации, формирования своей идеологии и самосознания.

В 2015 году издательство «Политическая энциклопедия» выпустило в свет коллективную монографию «Патриотизм и национализм как факторы российской истории (конец XVIII в. – 1991 г.)» под редакцией лауреата Государственной премии РФ, доктора исторических наук, профессора В.В.Журавлева. Вскоре книга была удостоена Национальной премии «Лучшие книги и издательства года – 2015». Рефлексия автора статьи направлена на процесс формирования и эволюции идей русского патриотизма и национализма, анализируемых в монографии. Он пытается проследить, как в ходе исследования реализуется идея распутывания сложного клубка проблем, связанных с историей и сущностью понятий «патриотизм» и «национализм» в русской истории, идеологии и общественном сознании.

Имя М.В.Ломоносова занимает значимое место в символическом пространстве, играет важную роль в формировании национальной идентичности и самосознания. Отчасти его образ формировался под влиянием печатных изданий и официальной идеологии. Не всегда идеи, пропагандировавшиеся властью и средствами массовой информации, попадали на благоприятную почву. Историческая память избирательна и вариативна. Данная статья является первым опытом обзора изменения образа М.В.Ломоносова в материалах прессы.

В статье рассматривается один из интереснейших памятников литературы и общественной мысли Древней Руси XV в. – «Повесть о Дракуле». Обыкновенно исследователи интерпретируют это произведение как апологию сильной власти и как оправдание репрессий в интересах государства и общественного благополучия. Оценку главного героя, валашского (румынского) господаря Дракулы, принято считать неоднозначной: Дракула соединяет в себе черты деспота и садистскую жестокость с храбростью, справедливостью и государственной мудростью. В статье доказывается, что оценка главного героя произведения исключительно негативная, а его методы управления представлены не только как греховные, но и как вредоносные. В идейном плане «Повесть о Дракуле» вписывается в древнерусскую традицию и не имеет ничего общего с социально-политическими представлениями таких апологетов «грозной» власти, как публицист Иван Пересветов и царь Иван IV. Оригинальность «Повести» заключается не в авторской позиции, а в средствах ее выражения: автор побуждает читателей самих понять, почему Дракула – деспот, служащий дьяволу.

Если слово «ремесло», обозначающее какую-либо производственную или творческую деятельность, употребляется сегодня обычно как нейтральное, то в случае с понятием «ремесла» в современном употреблении бытует зачастую негативная оценочность, что связано с историей научно-технического прогресса, возникновением индустриально-промышленной цивилизации и, в определенной степени, историографической традицией. Значение «ремесленный» выстраивает, как правило, синонимический ряд с негативными коннотациями: рутинный (ремесленник, а не творец, не художник), узкий, примитивный (примитивные орудия труда), противозаконный (воровское ремесло). В связи с этим мы попытаемся разобраться, что собой представляет работа и произведение ремесленника – ремесло это или искусство? Ремесленный мастер – кто он, ремесленник или художник? Но это кажущееся противоречие, эти понятия могут быть взаимозаменяемыми и взаимодополняемыми. Ремесло может быть искусством, а ремесленник – художником, это зависит от интерпретатора, участников и контекста событий, их места и времени.

Люди способны оставаться самими собой (и в худших, и в лучших своих проявлениях) при любых обстоятельствах. Аксиома «интерес правит миром» остается незыблемой и в приложении ее к революционным эпохам. Причем диапазон такого рода проявлений личного интереса со стороны представителей различных социальных страт и политических сил общества следует признать всеохватывающим. От потребности в духовной самореализации, далекой от мелкого и даже крупного корыстного, иного «прозаического» расчета – до осознанной установки на то, что революционная волна способна поднять «примкнувшего» к ней на другой, несравненно более высокий уровень социальной стратификации. По типу «кто был ничем, тот станет всем». Анализ структуры личных интересов, их содержания, качества, иерархии, сложного переплетения и противостояния в революционную эпоху в сравнении с периодами эволюционного развития позволяет более предметно судить о том, в какой мере революцию можно считать болезненным, но в итоге благотворным, социальным стрессом, а в какой – стадией «коллективного помешательства» отчаявшихся масс, как это сегодня стало модным декларировать.

В статье повествуется о конференции на Мальте в конце января – начале февраля 1945 г., в ходе которой английские и американские дипломаты и военные обсуждали свои планы, связанные с окончанием войны и переустройством мира. Во время встречи руководители США и Великобритании Рузвельт и Черчилль пытались согласовать общую линию по главным вопросам переговоров с возглавлявшим делегацию СССР Сталиным, которую они хотели бы отстаивать на конференции «большой тройки» в феврале 1945 г. в Ялте.

Мы продолжаем публикацию одного из тех документов времен Великой Российской революции 1917 года, которые призваны ликвидировать существенный пробел в представлениях о том, как российские социал-демократы пытались в годы, последующие за первой русской революцией, осмыслить, пусть еще невеликий, но свой собственный исторический опыт. Определить и сформулировать специфику экономического и политического развития страны, ее общественных групп, их политической культуры, объяснить неизбежность пересмотра и уточнения ряда программных представлений РСДРП.

В статье предпринимается попытка периодизации истории отечественных политических технологий. Согласно авторской гипотезе, формирование отечественных политических технологий всецело зависело от двух исторических условий: культурно-ценностной специфики России и развития в ней новых видов и элементов коммуникации. В качестве методологии используется аксиологическое наследие Грамши, выделявшего такой инструмент власти, как гегемония, осуществляемая через контроль интеллектуалами в обществе культурного дискурса и политической повестки. Автор приходит к выводу, что все виды российских политических технологий должны композиционно встраиваться в целостную государственную стратегию патриотического воспитания, так как это, в свою очередь, не только ценностно консолидирует общество, но и определяет уровень устойчивости и централизации самого государства. Между тем это будет нереально выполнить, если, к примеру, лишь гиперболизировать дореволюционный исторический опыт и одновременно отказываться от советского кейса патриотической консолидации общества.

В статье автор анализирует исторические, политические, экономические и военно-стратегические аспекты российской политики в Арктике, показывает взаимосвязь различных факторов, формирующих эту политику, выявляет ее мотивацию, а также отвечает на вопрос, являются ли действия России по укреплению своих позиций в регионе наступательными или оборонительными. Одной из главных целей статьи было сопоставить военные и экономические задачи, которые Россия решает на арктическом направлении. Автор приходит к выводу, что военно-стратегические задачи в регионе решаются быстрее, чем программы социально-экономического развития региона, что и создает пресловутый «эффект милитаризации Арктики», в которой Россию обвиняют западные СМИ. Методом анализа является сравнительно-аналитический подход.

Рассматривается развитие в 1730–1741 гг. организационно-структурных элементов Сената («присутствие», канцелярия, важнейшие должности, московское отделение), оказавшихся в новой управленческой реальности. Актуальность темы определяется недостаточным вниманием в новейшей литературе к указанной проблематике, которая изучалась специально лишь в дореволюционных позитивистских трудах. На основе делопроизводственного и законодательного материала показано, что организационное устройство Сената пережило в рассматриваемый период ряд трансформаций, обусловленных сиюминутными факторами, связанными с текущими административными нуждами и придворной диспозицией, однако основные звенья ранее сложившейся сенатской организации сохранились.

В статье впервые дан комплексный анализ взглядов кн. В.М.Голицына на революцию в России. Московский городской голова, активный участник революционных событий 1904–1905 гг., он и впоследствии оставался авторитетной фигурой в либеральном движении, фактически примкнув к центристскому течению в нем (между кадетами и октябристами). Президент московского Клуба независимых (1906–1908), член ЦК Партии прогрессистов (1912), Голицын поддерживал объединительные тенденции в среде сторонников «мирного обновления» России, обосновывал необходимость созидательных усилий «умеренной» оппозиции на пути построения правового государства, считал приоритетными сферы образования и культуры, развитие местного самоуправления. По его мнению, революция в России явилась закономерным следствием режима самодержавия; она развивалась на протяжении длительного времени, не ограничиваясь рамками 1905–1907 гг. и событиями 1917 г. Взгляды Голицына по данной проблеме воссозданы на основе его дневника (в значительной мере не опубликованного) за период начала 1900-х – 1918 гг.

Со времен «позднего» Сталина советская номенклатура была поражена латентным антисемитизмом. В последующий период этот системный недуг в значительной мере ослабел, утратив репрессивную составляющую, однако продолжал существовать, проявляясь в основном в виде кадровых ограничений в отношении евреев. Став лидером СССР, Брежнев был вынужден смириться с такой парадигмой, хотя в личном плане не был юдофобом, более того, скорей, даже юдофилом. Но, не решившись на открытое противостояние аппаратному антисемитизму, он тем не менее высказывался в пользу развития в СССР еврейской культуры, симпатизировал и негласно покровительствовал такому видному мастеру эстрадной сатиры, как Аркадий Райкин, и другим представителям творческой интеллигенции еврейского происхождения.

В результате промышленной революции и гигантомании прошлого фабрики и заводы XX в., подобно древним египетским пирамидам, становясь музейными объектами, уходят в прошлое. Им на смену приходят экологичные, гибкие и высокотехнологичные малые формы производства, имеющие генетическую связь с ремесленной мастерской. Это приводит к пересмотру истории ремесла и появлению новых исследовательских горизонтов. Но зачастую шедевры технического прогресса, возвышающиеся над экономической пустыней, все еще закрывают своей тенью ремесленного мастера. На примерах ремесленной мастерской, завода и фабрики попытаемся посмотреть, в каких отношениях эти понятия находились во времена протоиндустриализации XVIII – 1-й половины XIX в. и индустриализации во второй половине последнего.

На переломе эпох последнему главнокомандующему русской армией генералу Н.Н.Духонину (1876–1917) выпала тяжелейшая обязанность не только крепить оборону воюющей России, но и удерживать усталую армию от влияния восставших элементов, которые обещали решить наболевшие проблемы, если страна немедленно заключит мир с Германией и ее союзниками. Посвятив себя бескомпромиссной борьбе с надвигающейся анархией, Духонин стоял на своем посту в Ставке в городе Могилеве, не страшась угроз и уговоров, исходивших от красного Петрограда. Он стремился избежать кровопролития, надеясь на разум людей, сознавая, что ближайшие дни революции будут наполнены смертельными опасностями и для него лично.

В статье анализируется письмо, написанное осужденным в 1939 г. на 8 лет лагерей журналистом А.Н.Гарри И.В.Сталину. В письме Гарри описывает причину своего осуждения, свои заслуги перед СССР, просит у Сталина предоставить ему возможность вернуться к литературной деятельности. В приложенной к письму автобиографии он описывает основные моменты своей биографии.

Эта рецензия должна была стать дебютом Церетели на страницах «Русского Богатства» – одного из самых популярных и влиятельных ежемесячных российских журналов народнического, а затем либерального толка. Для него выступление в столь престижном журнале являлось желанной пробой сил на недоступной ранее стезе русскоязычной публицистики. Однако оно не состоялось. Великая российская революция 1917 года, как говорил сам Церетели, открыла возможность реального перехода от слов к делу на пути реализации уроков 1905 года и объединения всех демократических сил страны для общей борьбы за ее счастье и процветание. Но это только казалось. Впереди ожидали новые разногласия, политическая глухота соперников и противников, новые расколы и братоубийственная гражданская война, по размахам и последствиям не уступающая той мировой бойне, которая изменила мир и ожесточила людские сердца.

Статья посвящена мусульманскому движению на территории Евразии в условиях Великой российской революции 1917 года, анализу его целей и лидерам, руководившим через Всероссийский мусульманский совет многомиллионным мусульманским населением Российской империи, ставшей в сентябре 1917 г. Российской Республикой. Особое внимание уделяется личности председателя этого Совета Ахмеду Цаликову, – теоретику и лидеру этого движения.

Статья посвящена проблеме финансирования газеты «Правда» после возобновления ее издания в марте 1917 г. Анализируются доходная и расходная части бюджета газеты за март–май 1917 г., приводятся сведения о финансовых источниках приобретения большевиками собственной типографии в издательстве «Труд».

В статье проводится анализ генеалогической культуры русского дворянства после октября 1917 г. Отмечено, что процесс ее утраты происходил одновременно вне зависимости от места жительства дворян, но причины этого были разные: социоцид в СССР и ассимиляция в эмиграции. Происходило обесценивание родства как основы семейной жизни, значительная часть информации о происхождении и родственных связях была утрачена, сокращались границы родовой памяти, упрощалась терминология, изменились роль и место родства в системе межличностных отношений дворян. В СССР дворянское происхождение скрывали, чтобы избежать репрессий, а в эмиграции среди бывшей элиты возросла ценность родственных связей с иностранцами. В целом, утрата сословной генеалогической культуры произошла к началу 1960-х гг.

Статья посвящена проблеме сочетания в российской политической культуре XVIII в. стремления правящей элиты к идеалу правления по законам и «беззаконных» дворцовых переворотов на материалах легитимации событий 1741 г., приведших к власти Елизавету Петровну. Ряд историков полагает, что Елизавета Петровна строила легитимацию своего восшествия на факте кровного родства с Петром Великим. Как показывается в статье, Елизавета Петровна при обосновании своего воцарения обращалась, прежде всего, к правовым аргументам, а не к тому факту, что ее отцом был Петр I. Таким образом, она уже строила легитимацию по канонам новой светской правовой культуры. В то же время сам факт, что она смогла изобразить дворцовый переворот как торжество законности, был возможен благодаря недостаточной развитости и слабой устойчивости элементов светской правовой культуры.

Еврейская эмиграция сыграла важную роль в истории ССCР в последние два десятилетия его существования. Она стала катализатором и лакмусовой бумажкой его деградации и приближавшегося конца. В то же время она явилась разменной монетой в попытке тогдашних руководителей СCCP наладить политическое, экономическое и научно-технологическое сотрудничество с Западом, укрепив тем самым коммунистический режим. Однако произошло обратное: приподняв ради еврейской эмиграции «железный занавес» и нарушив охранительную герметичность советской империи, ее лидеры невольно только ускорили процесс системной энтропии. Ответственность за такое развитие страны во многом ложится на Л.Брежнева – человека в личном плане по-своему достойного, но тщеславно увлекшегося призрачными «развитым социализмом» и «Программой мира» и потому не сумевшего подготовить советское общество к тем судьбоносным испытаниям, с которыми ему пришлось вскоре столкнуться.

В статье речь идет о месте общественного танца в быту и досуге рабочего класса в 1920-е годы. Пролетарская молодежь на своих вечеринках исполняла танцы, основанные на фокстроте, что было модно в то время в Европе. Они стали символом мелкобуржуазного влияния, а потому подвергались критике и даже запретам. Советская власть стремилась в рамках создаваемой пролетарской культуры будущего социализма придумать новый массовый танец, соответствующий идеологическим требованиям текущего момента.

Статья основана на анализе русских сатирических журналов («Новый Сатирикон», «Пугач», «Бич», «Стрекоза» и др.), издававшихся в революционные месяцы 1917 – начала 1918 гг., их общественной позиции и политических оценок революционного кризиса в России. В центре внимания находятся «женские» образы триады «Россия – Революция – Свобода» как метафоры революционных перемен. Исследование свидетельствует: российская политическая сатира эпохи в ее основных жанрах представляет собой ценный исторический источник, поскольку в образной форме демонстрирует способ апроприации обществом опыта революционных перемен, обеспечивая исследователя инструментом проникновения в структуры повседневности революционного кризиса 1917–1918 годов.

Как преломились трагические перипетии XX века в судьбах кавказских народов? В какой степени постсоветская история Южного Кавказа связана с предшествующей эпохой? Чего здесь больше: закономерности или стихийности? Пригодны ли исторические уроки в качестве основы для построения будущего без войн и потрясений? Автор статьи пытался лишь поставить эти вопросы, понимая, что найти ответы на них в условиях сегодняшней неопределенности невозможно.

В статье рассматриваются дискуссии либеральных, социалистических и отчасти консервативных кругов русской эмиграции 1920–30-х гг. по поводу евразийских философско-политических идей. За основу взяты высказывания о евразийстве таких известных деятелей эмиграции, как Н.А.Бердяев, Л.П.Карсавин, Ф.А.Степун, П.М.Бицилли, П.Н.Милюков, В.В.Руднев и др. Анализируются ключевые проблемы развернувшейся полемики: идейные истоки евразийства, соотношение русской и европейской культур, исторические построения и политическая программа евразийцев и пр. Показано, что широкие круги эмиграции не приняли многие положения евразийцев: недооценку европейской культуры, утверждения о ее скорой гибели, идеи построения идеократического государства, попытки оправдать большевизм. К заслугам евразийцев относили попытки найти новый идеологический синтез для пробудившегося в революции русского национального сознания. В заключении представлены итоги полемики, подведенные А.С.Изгоевым в 1932 г., который показал, что евразийцы попытались найти новую основу для русской национальной государственности, создали идеологический фундамент для будущих правых русских политических группировок.

В статье рассматриваются особенности процесса развития рабочего класса России во второй половине XIX – начале ХХ в. Делается вывод о том, что у рабочих крестьянского происхождения продолжала оставаться тесная связь с деревней и сельскохозяйственной деятельностью. Они были привязаны к своей общине и домохозяину. В результате больше половины промышленности размещалось вне городов, а господствующим типом работника стал отхожий крестьянин. В сознании рабочих традиционные общинные установки не вытеснялись буржуазными ценностями и не утрачивались, а трансформировались в рамках новой общности – трудового коллектива, принимая ярко выраженную антибуржуазную направленность. В начале ХХ века в фабрично-заводской промышленности при снижении темпа роста общей численности фабрично-заводского пролетариата сокращались возможности приема рабочей силы из деревни и других в связи с тем, что свободные рабочие места все чаще занимали выходцы из рабочих семей. Это способствовало усилению социально-экономической анклавности рабочего класса, постепенному затуханию процесса пролетаризации и развитию пауперизации.

В статье рассматривается процесс изменения семантического поля единиц иноязычной политической лексики в крестьянской среде в 1920-е годы. На примере пары «буржуазия» и «пролетариат» исследуется вопрос о трансформации идеологической компоненты политических понятий под воздействием внеязыковых факторов. Крестьянские «письма во власть» представляют особый интерес для изучения подвижности семантики политической лексики в революционной и постреволюционной России, поскольку крестьяне являлись самой малограмотной и политически не просвещенной группой населения. Использование крестьянами новой иноязычной политической лексики рассматривается как базовая модель усвоения простым населением основ советского «новояза».

Статья посвящена изучению феномена коммуникации между религиозным диссидентским движением российских протестантов во главе с Советом церквей евангельских христиан-баптистов и властью в брежневскую эпоху. На основании «писем во власть» верующих и документов Совета по делам религий при Совете Министров СССР за 1964–1982 гг. сделан вывод о формировании новой модели взаимоотношений между советской властью и протестантскими организациями. Протестанты остро реагировали на любые ограничения религиозных свобод, используя для этого коллективные письменные обращения, адресованные как советским властям, так и международным организациям. В результате «письма во власть» превратились в эффективный инструмент публичной защиты прав верующих. Власть в свою очередь внимательно отслеживала апелляции верующих и реагировала на них в целях определенной коррекции государственной религиозной политики.

На основе анализа немецкой литературы 30–40-х гг. XIX в. автор рассматривает процесс формирования «Петербургского» нарратива в контексте консервативного дискурса о России как амбивалентный конструкт, основанный на личных впечатлениях очевидцев, с одной стороны, и на политических мифах и идеологемах, с другой.

Авторский текст состоит из двух частей, находящихся в определенном единстве как фрагменты мифологического характера и объекты пристального внимания многих читающих и пишущих людей. Их интерес понятен, ведь в мировой истории сюжеты и суждения, возникшие из былей и небылиц вокруг Вавилонской башни и библейского Ноева ковчега, отразились с притягательной разнообразностью. Поскольку число интерпретаций, связанных с подобными памятниками и реалиями культуры, растет, автор поставил своей задачей напомнить о пользе достигнутых исследовательских результатов и о специалистах, которые внесли свою лепту в прояснение событий прошлого, в практику археологии, расшифровки древних письмен.