На рубеже 1950–60-х годов католицизм, подстраиваясь под требования эпохи в целях сохранения своего влияния, допускает обновленческий поворот, совершенный на II Ватиканском соборе, положивший начало экуменической открытости церкви, что имело серьезные последствия, выразившиеся в распространении религиозного плюрализма и терпимости, в активном процессе обмирщения, ускорившем дехристианизацию западного общества. «Новая евангелизация» Иоанна Павла II, сопровождаемая расширением внешней открытости католицизма и осуществляемая параллельно с восстановлением международного политического веса Ватикана, не только не остановили эрозию религиозного сознания европейцев, но привели к размыванию традиционных ценностей европейцев, приобретшему угрожающий характер. Все попытки вернуть христианские представления о нравственности и противостоять деградации западного человека не имеют успеха. При Бенедикте ХVI Католическая церковь, стремясь вернуть себе духовное лидерство и остаться на передовых рубежах мирового развития, стала открыто брать на себя идейное руководство процессом интеграции мира в новый глобальный порядок, формируя его моральный кодекс и придавая религиозный смысл той системе контроля над человечеством, которую создают наднациональные правящие элиты.

Подготовка человечества к принятию «нового мирового порядка» предполагает нивелирование его сознания путём создания глобальной и всеохватной «последней мировой религии», на роль которой претендует сегодня оккультно-духовное течение «Нью Эйдж», отличительными чертами которого является синкретизм, плюралистический универсализм и глобальность мышления. Его распространение в западном обществе осуществляется под видом различных новых религиозных движений и сект, активность которых в Европе в последние годы приняла угрожающий характер. В условиях господства европейского либерального стандарта нравственной терпимости, оккультные секты, используя гибкие и мобильные методы проникновения, широко внедряются во все сферы общественно-политической и экономической жизни, создавая параллельное сетевое общество. Устремляясь в первую очередь в образование, науку, культуру, здравоохранение и информатику, они также активно интегрируются в предпринимательскую среду, вступая в тесный контакт с деловым миром, тем более, что современные транснациональные компании все больше приобретают черты квази-религиозных обществ. Общность исходных посылок в оценке человеческой личности и конечных целей у сектантского руководства и корпоративной бизнес-элиты превращает секты в надежных экономических партнеров ТНК, заимствующих их методы управления и контроля за сознанием личности.

С конца 90-ых гг., после показательной бомбардировки Югославии, мировая бизнес-элита открыто, без каких-либо оговорок заговорила о необходимости введения «глобального управления», постепенно приучая общественность к восприятию этого понятия как общепринятого, выражающего некий объективный и неизбежный процесс, направленный на обеспечение принципов высшей этики и эффективности. Совершенно очевидно при этом, что в реальности речь идет о создании внеправовой частной власти корпоративных элит, которая обеспечит максимальную концентрацию капитала в их руках и гарантирует полный контроль над основными финансовыми и информационными потоками мира. Поскольку главным препятствием на этом пути является еще сохраняющийся государственный суверенитет, а ликвидировать его открыто невозможно, ставка делается на все то, что способствует его разложению и размыванию: децентрализацию, регионализацию, этническое дробление и местничество. Европейский Союз представляет собой в этом смысле идеальную модель, по которой и создается сегодня новая «мировая архитектура». Проводимая руководством ЕС политика выявила со всей очевидностью его истинную цель, заключающуюся в демонтаже национально-государственных образований как таковых и замене их сетью регионов и этнорегионов в качестве опорных структур «европейского строительства», жестко управляемых из одного центра. Интеграция на практике оборачивается национальной дезинтеграцией, расчленением и перекройкой континентального пространства. Этот процесс обозначается теперь новым термином – глокализация, – выражающим объективный союз сторонников глобального подхода и защитников локальных интересов. Каковы же конкретные механизмы, пути и способы осуществления данной стратегии, в чьих интересах она осуществляется и к каким последствиям ведет – главные вопросы, рассматриваемые в данной статье.

В осуществлении геополитической перестройки в Европе, заключающейся в демонтаже государственных структур и замене их сетевой структурой организации, этнорегионы играют ключевую роль, на них делается главная ставка. Активизация и организация европейских этнических и национальных меньшинств происходит не стихийно и не в соответствии с локальными потребностями, этот процесс координируется и управляется из соответствующих центров, которые призваны обеспечить единство их требований и синхронность в их выдвижении. За этими центрами стоит крупный корпоративный бизнес, который, используя антиуниверсалистские устремления меньшинств, с помощью соответствующих механизмов направляет их в антигосударственное русло, превращая в своих объективных союзников. И хотя главная роль в осуществлении данной стратегии принадлежит Германии, не ей достанутся плоды этого политического творчества

Что представляют собой мусульманские общины в современной Европе, чем обусловлено их массовое, растущее присутствие на континенте, каковы его социальные, культурные и политические последствия? Таковы основные вопросы, рассматриваемые в данной статье, автор которой исследует проблему «внутреннего ислама» в Европе во всех ее аспектах и их взаимосвязи. Главное внимание при этом уделяется анализу болезненного процесса перестройки европейского общества, связанного с попыткой принять в свое лоно и интегрировать новую чужеродную мусульманскую культуру, предпринятой через политику мультикультурализма. Противоречивый характер данной политики проявился в том, что, будучи призванной преодолеть раскол общества и добиться взаимообогащения народов, она привела к обратному эффекту, создав благоприятные условия для самоидентификации ислама в Европе как автономного культурно-религиозного сообщества, целенаправленно отстаивающего свои собственные интересы и подчиненного определенной внешней стратегии.

Во второй части статьи речь идет о том, что инициированный западным христианством «межрелигиозный диалог» обернулся процессом с односторонними уступками. Европейцы оказались не готовы к принятию не только демографического, но и духовного и геополитического вызова ислама. Этот факт констатируют сегодня серьезные аналитики и геополитики Европы, но отказываются признать правящие европейские круги, руководствующиеся интересами транснациональных элит, идущими вразрез с потребностями самих европейских народов. Между тем обострение проблем в развитии международных процессов и углубление внутриевропейских социальных и этно-конфессиональных противоречий приобретают постепенно такой характер, что ставят руководство ЕС перед необходимостью разработки и проведения адекватной самостоятельной стратегии, исходящей из реальных интересов «Европы наций», а не «Европы мультикорпораций».