В статье предпринимается попытка периодизации истории отечественных политических технологий. Согласно авторской гипотезе, формирование отечественных политических технологий всецело зависело от двух исторических условий: культурно-ценностной специфики России и развития в ней новых видов и элементов коммуникации. В качестве методологии используется аксиологическое наследие Грамши, выделявшего такой инструмент власти, как гегемония, осуществляемая через контроль интеллектуалами в обществе культурного дискурса и политической повестки. Автор приходит к выводу, что все виды российских политических технологий должны композиционно встраиваться в целостную государственную стратегию патриотического воспитания, так как это, в свою очередь, не только ценностно консолидирует общество, но и определяет уровень устойчивости и централизации самого государства. Между тем это будет нереально выполнить, если, к примеру, лишь гиперболизировать дореволюционный исторический опыт и одновременно отказываться от советского кейса патриотической консолидации общества.

В статье автор анализирует исторические, политические, экономические и военно-стратегические аспекты российской политики в Арктике, показывает взаимосвязь различных факторов, формирующих эту политику, выявляет ее мотивацию, а также отвечает на вопрос, являются ли действия России по укреплению своих позиций в регионе наступательными или оборонительными. Одной из главных целей статьи было сопоставить военные и экономические задачи, которые Россия решает на арктическом направлении. Автор приходит к выводу, что военно-стратегические задачи в регионе решаются быстрее, чем программы социально-экономического развития региона, что и создает пресловутый «эффект милитаризации Арктики», в которой Россию обвиняют западные СМИ. Методом анализа является сравнительно-аналитический подход.

В результате промышленной революции и гигантомании прошлого фабрики и заводы XX в., подобно древним египетским пирамидам, становясь музейными объектами, уходят в прошлое. Им на смену приходят экологичные, гибкие и высокотехнологичные малые формы производства, имеющие генетическую связь с ремесленной мастерской. Это приводит к пересмотру истории ремесла и появлению новых исследовательских горизонтов. Но зачастую шедевры технического прогресса, возвышающиеся над экономической пустыней, все еще закрывают своей тенью ремесленного мастера. На примерах ремесленной мастерской, завода и фабрики попытаемся посмотреть, в каких отношениях эти понятия находились во времена протоиндустриализации XVIII – 1-й половины XIX в. и индустриализации во второй половине последнего.

Рассматривается развитие в 1730–1741 гг. организационно-структурных элементов Сената («присутствие», канцелярия, важнейшие должности, московское отделение), оказавшихся в новой управленческой реальности. Актуальность темы определяется недостаточным вниманием в новейшей литературе к указанной проблематике, которая изучалась специально лишь в дореволюционных позитивистских трудах. На основе делопроизводственного и законодательного материала показано, что организационное устройство Сената пережило в рассматриваемый период ряд трансформаций, обусловленных сиюминутными факторами, связанными с текущими административными нуждами и придворной диспозицией, однако основные звенья ранее сложившейся сенатской организации сохранились.

В статье впервые дан комплексный анализ взглядов кн. В.М.Голицына на революцию в России. Московский городской голова, активный участник революционных событий 1904–1905 гг., он и впоследствии оставался авторитетной фигурой в либеральном движении, фактически примкнув к центристскому течению в нем (между кадетами и октябристами). Президент московского Клуба независимых (1906–1908), член ЦК Партии прогрессистов (1912), Голицын поддерживал объединительные тенденции в среде сторонников «мирного обновления» России, обосновывал необходимость созидательных усилий «умеренной» оппозиции на пути построения правового государства, считал приоритетными сферы образования и культуры, развитие местного самоуправления. По его мнению, революция в России явилась закономерным следствием режима самодержавия; она развивалась на протяжении длительного времени, не ограничиваясь рамками 1905–1907 гг. и событиями 1917 г. Взгляды Голицына по данной проблеме воссозданы на основе его дневника (в значительной мере не опубликованного) за период начала 1900-х – 1918 гг.

Со времен «позднего» Сталина советская номенклатура была поражена латентным антисемитизмом. В последующий период этот системный недуг в значительной мере ослабел, утратив репрессивную составляющую, однако продолжал существовать, проявляясь в основном в виде кадровых ограничений в отношении евреев. Став лидером СССР, Брежнев был вынужден смириться с такой парадигмой, хотя в личном плане не был юдофобом, более того, скорей, даже юдофилом. Но, не решившись на открытое противостояние аппаратному антисемитизму, он тем не менее высказывался в пользу развития в СССР еврейской культуры, симпатизировал и негласно покровительствовал такому видному мастеру эстрадной сатиры, как Аркадий Райкин, и другим представителям творческой интеллигенции еврейского происхождения.

На переломе эпох последнему главнокомандующему русской армией генералу Н.Н.Духонину (1876–1917) выпала тяжелейшая обязанность не только крепить оборону воюющей России, но и удерживать усталую армию от влияния восставших элементов, которые обещали решить наболевшие проблемы, если страна немедленно заключит мир с Германией и ее союзниками. Посвятив себя бескомпромиссной борьбе с надвигающейся анархией, Духонин стоял на своем посту в Ставке в городе Могилеве, не страшась угроз и уговоров, исходивших от красного Петрограда. Он стремился избежать кровопролития, надеясь на разум людей, сознавая, что ближайшие дни революции будут наполнены смертельными опасностями и для него лично.

В статье анализируется письмо, написанное осужденным в 1939 г. на 8 лет лагерей журналистом А.Н.Гарри И.В.Сталину. В письме Гарри описывает причину своего осуждения, свои заслуги перед СССР, просит у Сталина предоставить ему возможность вернуться к литературной деятельности. В приложенной к письму автобиографии он описывает основные моменты своей биографии.

Эта рецензия должна была стать дебютом Церетели на страницах «Русского Богатства» – одного из самых популярных и влиятельных ежемесячных российских журналов народнического, а затем либерального толка. Для него выступление в столь престижном журнале являлось желанной пробой сил на недоступной ранее стезе русскоязычной публицистики. Однако оно не состоялось. Великая российская революция 1917 года, как говорил сам Церетели, открыла возможность реального перехода от слов к делу на пути реализации уроков 1905 года и объединения всех демократических сил страны для общей борьбы за ее счастье и процветание. Но это только казалось. Впереди ожидали новые разногласия, политическая глухота соперников и противников, новые расколы и братоубийственная гражданская война, по размахам и последствиям не уступающая той мировой бойне, которая изменила мир и ожесточила людские сердца.