Один из важнейших факторов, позволяющих не допустить распада России, – осознание причин гибели СССР. В российском обществе нарастает понимание того, что крах СССР был губителен. Но на вопрос о том, почему СССР рухнул, пока даются наивные ответы. Статья посвящена не только современной общественно-политической ситуации и перспективам Российской Федерации, но и будущему той аналитики, которая на сегодняшний день может рассматриваться как аналитика элитных игр, как новый способ рефлексии, позволяющий эффективно воссоздавать многомерные модели прошлого, настоящего и будущего. Основным сюжетом статьи является история отношений внутри советской и международной элиты 30-х – 70-х гг. прошлого столетия. История элит и кланов требует не столько научного подхода, предполагающего субъект-объектные отношения, сколько интерпретации, особого рода герменевтики.

С XIX в. в историографии утвердился тезис о том, что во время правления Екатерины II закончилась начатая Петром I политика охраны лесов с целью сохранения ценного природного ресурса для последующего развития флота и промышленного производства. Императрица считала необходимым развивать частную инициативу, а государственные монополии (в т.ч. на пользование лесами) – неперспективными для развития экономики. Однако рассматриваемые в статье материалы показывают, что такая категоричная оценка однобока и неверна. При отказе от репрессивных методов Екатерина II уделяла много внимания проблемам лесного хозяйства: организации охраны лесов, описанию, научному изучению, составлению нового «Устава о лесах». Увеличение вырубок лесов при ее правлении действительно произошло, но оно было обусловлено не столько собственно изменениями в законодательстве и попустительством, сколько ростом населения и неверным толкованием законов.

В статье рассматриваются последствия и перспективы реформ, начатых в российском образовании в 2000-е и начале 2010-х годов. В центре внимания: идея радикального сокращения преподавательского корпуса; концепция «эффективного контракта», заключаемого преподавателем с администрацией учебного заведения; библиометрические показатели как критерий эффективности научной деятельности преподавателя; введение итогового сочинения в выпускных классах и изменения в контрольно-измерительных материалах Единого государственного экзамена по русскому языку, прежде всего серьезнейшее упрощение заданий; снижение минимальных баллов ЕГЭ, необходимых для поступления в высшее учебное заведение. Отмечается непродуманность проведенных и намеченных преобразований, значительное усиление бюрократизации и необоснованный рост отчетности. Предложен ряд мер, способных остановить губительную тенденцию.

В статье рассмотрены вопросы, связанные с выявлением замысла «перестройки» в СССР 1985–1991 гг. в источниках и историографии. Показана актуальность темы для изучения современной истории России. Обозначены основные подходы к проблеме, представлена аргументация их сторонников. Сделан вывод, что острота дискуссий по проблеме не утихает, а подходы исследователей и участников событий сохраняют полярность. Основной нерв дискуссии связан с вопросом о наличии самого плана «перестройки» и его содержании. В последнем случае исследователи расходятся во мнениях, был ли этот план изначально направлен на разрушение советского строя или такой результат стал следствием объективных процессов. В статье представлены предложения по методологии исследования проблемы, включая методы критики исторических источников.

В настоящей статье, первой из серии, посвященной дипломатии Петра I на заключительном этапе русско-турецкой войны 1686–1700 годов, прослеживается ход подготовки Карловицкого конгресса, где предстояли сложнейшие переговоры о мире между Священной лигой (Австрия, Венеция, Польша, Россия) и Османской империей. Острые разногласия внутри лагеря союзников придали этому процессу мучительный и непредсказуемый характер.

В противовес традиционному анализу содержания политики (правовые, институциональные и социальные основы власти, ее имущественные интересы) настоящая публикация подготовлена в русле новой политической истории, изучающей будни власти, механизмы ее функционирования (приемы, эффективность организации, имидж). В эпоху революции важнейшее значение получают субъективные, человеческие, факторы. Как становятся революционерами? Представляют ли эти люди особый психологический тип, невостребованный в мирное время и поднимающийся на поверхность истории только в критические моменты? Или это обычные люди, волею судьбы оказавшиеся в сложнейшей ситуации, вынуждающей их поступать вопреки своим привычкам и убеждениям? На основе неопубликованных архивных документов рассматриваются четыре взаимосвязанных блока проблем: культурные истоки революции, создание «нового человека», закон и насилие как методы революционного действия и политический дискурс революции.

В статье рассматривается биография А.К.Воронского, одного из главных деятелей литературного процесса в 20-х гг. XX в. Партия большевиков поручила ему не только цензуру (1922), но и руководство теми литераторами, которых Л.Д.Троцкий назвал «попутчиками». Специфика ситуации заключалась в том, что в середине 20-х гг. партия признавала несостоятельность пролетарской культуры, нуждавшейся в сотрудничестве со старой дореволюцинной культурой, чтобы научиться тому опыту, который был ею накоплен. Воронский помогал выживать «попутчикам» и одновременно старался обучить представителям молодой пролетарской культуры навыкам литературного мастерства. Эта деятельность вызывала ожесточенную критику пролеткультовских деятелей, видевших в деятельности Воронского происки классового врага. Сосуществование разных литературных группировок было возможно потому, что в партии еще не возобладала мысль об усилении классовой борьбы внутри страны.