В третьей, заключительной части статьи авторы приходят к выводу, что русско-шведские противоречия сыграли далеко не главную роль в происхождении Северной войны. Ее инициаторами были другие государства, которые имели к Швеции давние претензии, выливавшиеся в постоянные конфликты. Хотя Россия не собиралась вечно мириться с отсутствием у нее выхода на Балтику и хотела, как минимум, вернуть свои исконные северные земли, она была вынуждена терпеливо ждать своего часа. Этот час мог наступить гораздо позже 1700 года, если бы не был подписан мирный договор с Турцией, избавивший Петра от угрозы войны, которая заставила бы надолго забыть о реванше над Швецией.

В предстоявшей Северной войне Польша являлась самым парадоксальным и нелогичным союзником России. Отношения между ними разъедали глубочайшие исторические противоречия, которые с течением времени лишь усугублялись. В настоящей статье проводится мысль о том, что в факторах, способствовавших заключению русско-польского союза, изначально были заложены элементы той эволюции, которая приведет к его распаду задолго до Ништадтского конгресса. Это лишний раз доказывает хрупкость и неэффективность Северного альянса, поставившего Россию перед необходимостью вести долгую и изматывающую войну со Швецией по сути в одиночку, нося все ее непомерные тяготы на своих плечах.

В серии статей, первая из которых предлагается вниманию читателей, рассматривается предыстория Северной войны в контексте отношений России с каждой из участниц антишведской коалиции. Сначала прослеживаются русско-датские отношения с 1682 до 1700 года. Они в основном связаны с деятельностью двух посольств – Гильдебранда фон Горна и Пауля Гейнса. Эти датские дипломаты вели в Москве систематическую работу с целью увлечь Петра теми небывалыми перспективами, которые откроются перед ним после победы над шведами. К концу 90-х годов XVII века царя стали торопить. Однако у него были свои представления о том, когда и при каких обстоятельствах можно рискнуть войной против самой могущественной державы Северной Европы.